Чужой среди своих. Начало (джен)

Остролапу не составило труда узнать кричавшего. Это была Вспышка, теперь наверняка со всех лап бегущая в лагерь. Сразу после того, как патруль два рассвета назад вернулся из племени Ветра, Гроза Звезд выставил часовых на возможном направлении атаки противника. И его приказ оправдался.

Визг Вспышки еще не утих, а три воина уже неслись через лес. В том, что на них нападут, не было никаких сомнений, однако Остролап надеялся, что это произойдет позднее. Но и одновременно хотел битвы. Он уже не был тем несмышленым оруженосцем-неумехой. Теперь он стал воителем. И он жаждал использовать свои знания, полученные как на тренировках с Ураганом и Пестрой, так и с Учителем из темного леса на пользу племени.

Очень скоро Остролап, бежавший впереди, увидел среди деревьев первого врага. Они бежали, явно не замечая приближения противника сбоку. Чтобы не тратить драгоценный воздух, да и сохранить элемент неожиданности, молодой воитель коротко бросил через плечо:

— Впереди.

Ответом послужили два кивка. Ураган с Пестрой, не сговариваясь, одновременно бросились в стороны, чтобы окружить противника. На первый взгляд там было около четырех котов.

Остролап не стал ничего придумывать, времени не было. Он просто бежал наперерез котам из племени Теней. Наконец он выбежал на небольшую полянку. Справа от него в двух лисьих прыжках бежала неясная песочного цвета фигура. Остролап не стал мешкать.

Она заметила его слишком поздно, чтобы что-то предпринять. Он налетел на нее на всей скорости, с которой бежал, ухватился за что-то когтями и в полете, перевернувшись, бросил ее через себя. Получилось весьма эффектно, однако черный воитель на несколько секунд потерял ориентацию. В голове загудело.

Когда все прояснилось, он вскочил, готовясь к битве. Он помотал головой, все еще приходя в себя, и увидел перед собой ту, на кого напал. Неподалеку от него на выпирающем корне дуба лежала Песчаная. Из ее головы тоненькой струйкой текла кровь.

Но у Остролапа не было времени ее разглядывать. Справа от него Корень сражался с Ураганом. Правда, сражением это сложно было назвать. Ураган, преисполненный сил и решимости, теснил захватчика. Корень постоянно пропускал удары, но не сдавался, и Ураган несколько раз получил по морде и по левому плечу. Из его неглубоких ран сочилась кровь, но брат Песчаной уже летел на землю от тяжелого удара в голову. Ураган поставил когтистую лапу ему на горло, немного надавил и с рычанием предложил:

— Убирайся.

Корень так и сделал, перед этим захватив сестру.

Одновременно с этим Пестрая сражалась сразу с двумя воинами. Небольшая рыжая Лисица и ее огромный черный брат Черныш тщетно пытались достать глашатая Грозного племени. Остролап поначалу хотел помочь, но не смог отвести взгляд от этого зрелища.

Пестрая двигалась невероятно быстро, делая так, чтобы противники постоянно были на одной линии с ней, мешая друг другу. Белые уши неповоротливого Черныша были все в крови, а у Лисицы лилась кровь изо лба, застилая ей глаза.

— Бегите! — прокричала Пестрая. — Я справлюсь.

Остролап с Ураганом подчинились. Чем ближе Остролап подбегал к лагерю, тем громче и ожесточеннее были слышны звуки битвы. Очень скоро воитель увидел и саму битву.

Несколько котов во главе с Грозой Звезд защищали вход в лагерь. Сам предводитель бился сразу с тремя огромными воинами из племени Теней, среди которых Остролап сразу узнал Дрозда. Черная ненависть на секунду затмила его рассудок, но он быстро справился с этим. Предводителя заметно оттесняли ко входу, но к нему на помощь вовремя подоспел Чеснок. Они вдвоем быстро обратили нападавших в бегство.

Но не нужно было обладать орлиным зрением, чтобы увидеть, что ни один из троих не помчался в свой лагерь. Вместо этого они побежали куда-то вокруг него. Еще нескольких секунд Остролапу хватило, чтобы увидеть, что врагов очень много. И что они наступают со всех сторон.

— Гроза Звезд, сзади! — что есть сил заорал молодой воин.

Предводитель увернулся от очередного удара и юркнул под защиту Чеснока и Грозного. С его шерсти текла кровь. Чья она, его или нет, разбираться времени не было.

Гроза Звезд быстро оценил обстановку и прокричал:

— Грозные воины! Все в лагерь!

Коты потоком, на который не был рассчитан ежевичный лаз, ринулись в лагерь. Оставляя шерсть на колючках и больно о них царапаясь, Остролап кинулся следом. Как раз в этот момент ежевичная стена начала рушиться под натиском вражеских воинов и целая река котов хлынула в лагерь. Защитники принялись ожесточенно отбиваться.

Остролап не знал, куда себя деть. Он тупо осматривал поляну, на которой явно не было места для всех котов, находившихся на ней. Это понимали и другие, поэтому часть сражения переместилась за лагерь. Для этого не нужно было прилагать никаких усилий, потому что ежевичная стена была уничтожена. Остролап поежился, представив, сколько на ее колючках осталось шерсти нападавших, но ни капли их не жалея.

Он уловил боковым зрением движение, но не стал сопротивляться нападению. Не потому, что не хотел, просто сразу понял, что не успеет его отразить. Он напрягся и принял удар. Нападавший покатился вместе с Остролапом по земле, вырывая друг у друга шерсть клочок за клочком. Наконец Остролапу удалось сбросить с себя противника и вскочить.

На него яростно смотрел огромный белый кот с черными кончиками на ушах и хвосте. Остролап узнал в нем Белоснежного. Из его белого бока сочилась кровь, и Остролап уже знал, что будет делать.

Белоснежный ринулся в атаку. Несмотря на свои внушительные размеры, двигался он вполне проворно. Но не достаточно для того, чтобы поймать Остролапа. Черный воитель поднырнул под его живот, выбрался справа и от души полоснул вражеского воина по больному боку. Тот взвыл и попытался ударить Остролапа по носу, но промахнулся на целый хвост. Остролап снова подпрыгнул, полоснул Белоснежного по морде, несколько раз увернулся и вновь оказался напротив его правого бока. Он с удовольствием вонзил в него когти обеих передних лап, а когда Белоснежный, воя от боли, попытался контратаковать, изо всех сил дернул.

Остролап получил мощный удар по голове, но увидел, как из разодранного бока противника хлещет кровь.

«Весьма неплохо», — похвалил он себя.

Но времени на размышления не было. Голова просто раскалывалась от боли, а Белоснежный и не думал сдаваться.

Вдруг на спину Остролапу кто-то запрыгнул и вжал его в землю, а Белоснежный, воспользовавшись моментом, хорошенько пару раз полоснул ему по морде. Красный туман боли заколыхался перед взором черного воина. Откуда-то издалека он чувствовал, как напрягает обе правые лапы, перекатывается на спину, сбрасывая того, кто на него прыгнул. Потом он на инстинктах и интуиции увернулся от каких-то ударов. Он так и не понял, были они или нет, но значение имело лишь то, что по нему не попали. Он встал и затряс головой. Взгляд прояснился.

Перед ним стояла вся покрытая кровью Лисица, уже готовая прыгнуть на него. За ней, изготовившись к прыжку, находился слабеющий Белоснежный.

«Почему Лисица здесь? Где Пестрая?!»

Размышлять Остролапу не дали. Рыжая фигура кинулась на него. Он увернулся, отвесил ей хорошую оплеуху. Разумеется, с когтями. Атаку Белоснежного он отразить не успел и был награжден за это разодранным правым плечом.

Тут за спинами его противников появились два Речных воина. Они были все в крови, но в глазах была только решимость. В них Остролап узнал новых воинов, представленных на Совете — Гранитника и Дождевого.

Остролап встал в позицию, готовясь дать последний бой. Если он не мог нормально справиться с двумя, куда ему драться со всеми. Вдруг из-за его спины выпрыгнул Ураган и как следует причесал по морде Белоснежного. Потом повалил Лисицу и отскочил к другу.

— Быстро дуй отсюда, я беру их на себя.

— Их четверо, Ураган! — закричал Остролап, готовясь сражаться бок о бок с ним.

— Быстро! — прорычал серый воин. — Детская.

Разумеется, времени на разговоры, вопросы и обсуждения не было времени, поэтому Остролапу ничего не оставалось, как подчиниться. За ним никто не кинулся, ожидая сделать из Урагана падаль.

Преисполненный ярости, Остролап прокладывал себе дорогу к детской. Он пока не видел, что там происходит, но слышал крики сражающихся там. Крики, конечно, были повсюду, но рядом с детской их быть не должно.

Вдруг Остролапу под лапы выкатился какой-то черный кот и преградил дорогу, яростно рыча. Но этот рык не был похож на рык взрослого кота. Воитель узнал в этом коте Углелапа, оруженосца племени Теней. Он к чему-то еще вспомнил, что его брат Желток умер несколько лун тому назад, не перенеся какую-то болезнь.

«Подумать только, — пронеслось в голове у Остролапа, когда на него ринулся оруженосец, — эти падальщики посмели взять с собой учеников!»

Остролап, легко увернувшись, отразил атаку, после чего произнес:

— Слушай сюда, комок шерсти. Если не хочешь превратиться в пищу для мух, беги-ка ты в свой лагерь.

— Не смей говорить со мной как с котенком! — прорычал тот. — Я, как ты, сражаюсь за свое племя оруженосцем!

Углелап горделиво вздернул подбородок. В этот момент к нему присоединился еще и его брат Рыжелап. У Остролапа кончилось терпение.

«В конце концов, они всего на пару лун младше меня, будет уроком».

Оруженосцы получили то, чего хотели. Вряд ли они, конечно, хотели получить располосованные морды и бока, но точно хотели сражаться. Когда они разбежались, Остролап снова начал пробираться к детской и обнаружил, что находится уже рядом. И тут его сердце поднялось к горлу и остановилось.

Недалеко ото входа в детскую находились Дрозд и Камыш. Камыш довольно безуспешно пытался прорваться через Валуна и Углешерстку. А вот Дрозд сражался с одной Вспышкой. Рядом не было воинов, готовых прийти на помощь. Только лежащая, вся в крови, но дышащая Златогривка и Орлячка, которая была то ли мертва, то ли без сознания.

Вспышка, впрочем, держалась неплохо, но ей была необходима помощь. Причем срочно.

— Дрозд! — завопил Остролап. — Иди сюда, жалкий ты кусок падали!

Но глашатай племени Теней даже ухом не повел. Он продолжал наступать на рыжую воительницу под испуганный писк Шустренького и Листика, собравшихся вокруг бездыханной матери. Остролап изо всех сил пытался пробраться к палатке, но его оттеснили катавшиеся и рвущие друг друга коты.

Вспышка увернулась от удара, летящего ей в голову, два раза полоснула Дрозда по морде. Еще раз увернулась, поднырнула под него и допустила ошибку. Вместо того, чтобы отступить, она располосовала ему бок от плеча почти до самого хвоста. Отчаянная попытка, за которую она тут же заплатила.

Дрозд легко сбил ее с лап, взял ее за горло зубами и потащил прочь от палатки.

— Нет! — задыхаясь, заорал Остролап. Он все еще не мог пробраться сквозь дерущихся. — Оставь ее в покое, ты, жалкое подобие кота!

Но Дрозд не слышал его. Он нес все еще упирающуюся и царапающую его Вспышку, держа ее за горло. Она слабела на глазах. Тут ее взгляд встретился с горящими глазами Остролапа, она слабо кивнула ему, прекратила сопротивление и обмякла.

Сердце у Остролапа упало. Дрозд, как только молодая воительница обмякла в его челюстях, с презрением выкинул ее в кусты и направился к детской. Прямо к котятам.

Ярость и ненависть заполнили Остролапа целиком. Он уже не отдавал отчета в том, что делает. Он запрыгнул на первого попавшегося кота, вонзил в него все свои когти, чтобы не упасть, оттолкнулся от него, перепрыгнул на следующего, споткнулся о него и упал. Для него не имело значения, были ли это коты из его племени или нет. Перед ним был только Дрозд.

Он быстро поднялся и кинулся к ненавистному коту. Тот уже добрался до Листика и занес над ним лапу. Времени что-то кричать не было. Остролап просто оттолкнулся от земли на бегу, моля Звездное племя, чтобы успеть долететь. Но он не долетел и приземлился за лисий хвост до Дрозда. Однако приобретенная им скорость влекла его вперед, и он врезался головой в бок глашатая племени Теней. Тот ухнул, отшатнулся, но не упал. А вот Остролапу казалось, что он сломал себе шею. Но это было сейчас не главное.

— Опять ты, — прорычал Дрозд, с презрением и яростью смотря на молодого воина. — Что ж, я тебе один раз подарил жизнь, теперь я ее отниму.

— Бегите на карниз, — сказал Остролап котятам. — Живо!

— Никуда они не пойдут, — осклабился Дрозд.

Он хотел еще что-то добавить, но не успел.

— Заткнись, помесь барсука и лисы. Сейчас есть только ты, я и твоя смерть.

Дрозд жутко расхохотался, но на Остролапа это не произвело никакого впечатления.

— Углешерстка, карниз, котята! — проорал Остролап.

Это стоило ему сильного удара по плечу.

Падая на землю, воитель увидел, что черная кошка услышала его. Он сделал, что мог. Теперь остался только Дрозд.

— Убийца, — с яростью прошипел Остролап, поднимаясь на лапы. Из левого плеча шла кровь. — Ты убил Дождевика, я учуял твой зловонный запах! А теперь ты еще убил молодую воительницу и собирался убить котят!

— И что? — с ухмылкой ответил глашатай. — Теперь я убью еще и тебя. Но перед смертью можешь не сомневаться: без помощи я бы никогда не выследил вашего жалкого глашатая и не смог бы прикончить его, как трусливую мышку.

Остролап понимал, что Дрозд хочет вывести его из себя, чтобы эмоции взяли верх. Если так случится, то Остролап, без сомнений, пополнит его богатую коллекцию. Огромным усилием воли он подавил гнев и спросил:

— И кто же тебе помог?

— Это уж я не знаю. Мне было сказано, где и когда появиться. Там я и нашел одинокого бедного Дождевичка, устроил на него охоту и прикончил, как жалкую дичь.

Теперь, когда Остролап смог полностью взять себя в лапы, попытки глашатая племени Теней его даже немного рассмешили. Он улыбнулся:

— Теперь ты умрешь.

Неудавшаяся попытка сильно разозлила Дрозда, и он ринулся в атаку. Остролап увернулся от удара по голове, от подсечки. Снова уворот. И опять. И никакой возможности провести контратаку. Дрозд был ростом немного больше, чем Валун, а Валун теперь был самым крупным воином Грозного племени. Несмотря на размеры, двигался Дрозд молниеносно. Движения его были отточены годами сражений. Огромные мышцы перекатывались под шкурой, когда тот двигался.

Остролапу ничего не оставалось, как отступать. Оставалось только ждать, пока его противник допустит ошибку. Но Дрозд, судя по всему, не собирался этого делать. А вот Остролап совершил парочку, за что и лишился некоторого количества шерсти. Более того, теперь он припадал на левую лапу: Дрозд попал по ней и выдрал оттуда шерсть вместе с мясом. Остролап чувствовал, как его теплая кровь вытекает из него через рану. А вместе с ней его начинала одолевать паника. Дрозд не давал шанса на атаку.

И тут Остролапа посетила идея. Самоубийственная, если не выйдет. Но он был уверен, что выйдет. Дрозд был слишком в себе уверен, чтобы не попасться в эту ловушку.

Черный воитель увернулся, отступил, споткнулся о собственную лапу и скорчился от боли. Он съежился, став похожим на маленького котенка, и приподнял левую лапу, показывая, что не может опираться на нее.

— О-о-о, — противно протянул Дрозд, — киса поранила лапку. — И расхохотался: — Ну ничего, я сейчас тебе помогу, Остролапик.

Дрозд двинулся на него, и Остролап заметил, что тот, даже будучи уверенным в победе, держится так, чтобы Остролапу для атаки нужно было максимально задействовать левую лапу. Но это было скорее по привычке, нежели от страха нападения. Дрозд понял, что выиграл. Осталось только прикончить противника.

Дрозд, медленно шагая, приближался к Остролапу. Тот не стоял на месте и отступал на трех лапах, ожидая, когда появится стена палатки или дерево. Наконец, он во что-то уперся. Отступать дальше было некуда.

Дрозд подошел к черному воителю на комфортное расстояние для того, чтобы его прихлопнуть.

— Должен признать, ты немного научился с нашей последней встречи. Я бы, может, пощадил тебя, если бы ты не помешал бы мне в моем деле. Так что…

Он не смог договорить. Остролап улучил момент, когда его противник отвлекся и, опираясь на больную лапу, прошмыгнул между расставленными лапами Дрозда. В этот момент его плечо разрывалось от боли, но молодой воин не замечал ее.

— Ах ты, кусок лисьего помета! — зарычал Дрозд.

Он попытался сделать то же, что сделал со Вспышкой. Не вышло. Остролап смог сократить дистанцию до такой, чтобы массивному Дрозду было сложно маневрировать. Он снова юркнул под огромную тушу противника, оказавшись с другой стороны. Снова увернувшись от когтей Дрозда, Остролап улучил момент и неплохо полоснул Сумеречного глашатая по боку, на котором была еще кровь от когтей Вспышки. Сердце Остролапа заныло, но он не обратил на это внимание.

Уворот. Снова уворот, и когтистая лапа разорвала шкуру на правом плече Дрозда. Глашатай взбесился, и это помешало ему действовать здраво. Он уже просто махал лапами, пытаясь достать Остролапа. Но маленький воин находился слишком близко для такого здоровяка, поэтому Дрозд получал отметину за отметиной, пока весь не покрылся небольшими, но кровоточащими ранами.

Остролап поднырнул под глашатая племени Теней во время его очередной неудачной атаки, вцепился зубами недалеко от его горла и что есть сил начал полосовать его беззащитный живот задними лапами. Дрозд взвыл и всем весом упал на живот, но молодой воитель уже был слева от него.

Остролапу ничего не оставалось делать, как запрыгнуть на спину своему врагу. Он так и сделал. Вцепившись в загривок Дрозда, Остролап начал всеми четырьмя лапами рвать спину и бока противника. Дрозд застонал и поднялся. Холодный рассудок Остролапа требовал немедленно слезть и продолжить сражение на земле, но он слишком сильно жаждал мести.

Дрозд поднялся и тряхнул спиной. Остролап чуть было не слетел, но крепко вцепился в шкуру врага. И тут он вспомнил свой прием, проделанный с Валуном на испытании.

Остролап напрягся и намертво вцепился в спину Дрозда. Оставалось только ждать. Глашатай после нескольких попыток сбросить с себя молодого воина понял, что это бесполезно, и пришел к единственному выходу. Он встал на задние лапы и всем своим весом упал на спину. Точнее, на Остролапа.

В глазах у черного воителя заплясали искры, а потом в них поселилась темнота. Из легких вышибло весь воздух, и они начали болеть. Ослабев, его лапы разжались и безвольно начали падать на землю. Неимоверными усилиями он выдернул себя из этого состояния.

В глазах все еще было темно, а уши заложены. Зато лапы начали подчиняться. До боли напрягая лапы, он вытянул когти. На ощупь нашел ухо уже встающего Дрозда. Основываясь на своих ощущениях, Остролап, насколько мог, вогнал когти в горло Дрозду. Там сразу что-то заклокотало и превратилось в бульканье. Остролап хотел дернуть, разорвать горло ненавистного кота, но у него не было сил. Он начал задыхаться.

Вдруг тяжесть пропала, и Остролап начал судорожно хватать ртом воздух. Он сел, в голове и глазах прояснилось, слух понемногу вернулся. Дрозд, шатаясь, шел к выходу из лагеря. Он был абсолютно весь в крови, причем свежей. Она капала с его шерсти, и он оставлял за собой кровавый след.

— Ничего еще не кончено, Остролап, — обернувшись, прохрипел Дрозд.

Остролап потряс головой, пытаясь прийти в себя. В его голове заговорил, как наяву, Учитель: «Лучший враг — мертвый враг. Вспомни, что он сделал и хотел сделать». Перед взором Остролапа пронеслись Дождевик, Вспышка, Златогривка, Орлячка, котята. Но Дрозд сдался, и Воинским Законом запрещалось нападать на побежденного.

— К черту Закон, — глухо прорычал Остролап, а потом заорал: — Нет, Дрозд, все кончено!

Перед его взором снова появилась Вспышка. Потом Дождевик. Ярость заполнила изнеможенное тело молодого воителя, придавая ему сил.

Дрозд развернулся, когда Остролап подпрыгнул к нему. Черный воин не стал ждать, пока глашатай племени Теней попытается дать отпор, хотя и видел, что не сможет его дать. Дрозд был слишком слаб.

«Тем лучше», — заключил Остролап и вонзил когти ему в глотку. Глаза Дрозда закатились, он отшатнулся и упал, а Остролап вонзил когти на обеих лапах примерно туда, где с двух сторон должна быть главная артерия, и рванул. Кровь рекой хлынула из разорванной глотки Дрозда. Остролап увернулся от нелепого удара, а его когти на передней лапе целиком погрузились в кадык. Остролап брезгливо вырвал лапу и сошел с Дрозда. Тот корчился от боли, его глаза закатились так, что были видны только белки. Кровь из горла хлестала во все стороны. Дрозд закашлялся, подавившись ею. Но он все еще пытался дотянуться до Остролапа, а тот не стал противиться. У него не было сил на сопротивление. Но удар получился такой слабый, что молодой воитель его едва заметил. Глашатай племени Теней бился в агонии, изрыгая из полностью разорванной глотки, рта и носа кровь. Он захлебывался в ней, кашлял, снова захлебывался. А Остролап с мрачным наслаждением наблюдал за этим.

— Убийца! — заорал кто-то за спиной, и Остролапа сбили с лап.

Тот только успел развернуться, поэтому лежал на спине и смотрел на возвышавшегося над ним Корня.

— Убийца! Ты убил поверженного! Теперь умрешь сам!

Остролапу не было дела до его болтовни. Он до сих пор видел корчившегося Дрозда, а на душе было спокойно.

— Сосновник был бы явно рад, если бы видел, как его сын нападает со спины, — ядовито заметил Остролап. Он не собирался, да и не мог уже сопротивляться. — К тому же, припоминаю, что тебя пощадили, а ты сбежал в лагерь. Уверен, отец тебя учил именно этому.

Остролап улыбнулся и стал ждать завершения своей недолгой, но достаточно бурной жизни.

Он очень удивился, когда увидел, что его слова возымели эффект. Корень поменялся в морде, а потом слез с поверженного.

— Мой отец был самым лучшим котом, — заявил Корень тоном, не терпящим возражений. — И он учил нас всегда следовать Воинскому Закону.

Остролап расхохотался:

— В племени Теней есть такие воины?!

— Мой отец был таким, — твердо ответил бежево-коричневый кот. — Пока его не убили, — и, не давая Остролапу вставить очередную гадость, продолжил: — Ты оказался прав. Я не должен был сюда возвращаться, а тем более нападать на тебя. Но даже не думай, что твое преступление будет прощено, — Корень прищурился и пристально посмотрел на лежащего на земле воина. — Ты будешь осужден, по Воинскому Закону, который нарушил. Уж не сомневайся, об этом узнают все.

С этими словами он развернулся и пошел. Куда он пошел, Остролапа интересовало мало. Он вскочил и изготовился к прыжку.

«Лучший враг — это мертвый враг! Лучший враг — это мертвый враг! Лучший враг — это мертвый враг!» — пульсировало у него в голове.

Он уже был готов прыгнуть на Корня, вцепиться ему в глотку и бросить рядом с Дроздом, который все еще всхлипывал, лежа в собственной крови, которая теперь тонкой струйкой вытекала из его рта. Но он вовремя остановил себя. Корень не сделал ничего такого. Да, он был врагом, напавшим на Грозное племя. Но он не совершал жестких преступлений, а Остролапу не хотелось нарушать Закон. Да и убить его он не хотел.

«Лучший враг — это мертвый враг!»

Остролап отмахнулся от этой мысли и хотел уже расслабиться, как вдруг на него налетели сбоку, повалили и прижали к земле.

Над ним возвышалась Песчаная. Ее глаза горели яростью, а лапа с выпущенными когтями впилась в горло Остролапа.

— Хочешь напасть со спины на воина, который пощадил тебя?! — заорала она. — И ты еще что-то смеешь говорить про закон?! Убийца!

Она сильнее надавила на горло черного воина, но когти убрала.

— Уж не сомневайся, я не так сильно привязана к Закону. Дай мне повод, и я убью тебя!

— Я не… — начал Остролап.

Их глаза встретились. По телу молодого воителя прошла легкая дрожь. Песчаная тоже заметно поменялась в морде. Остролап открыл рот, чтобы сказать что-то, но Песчаная тряхнула головой и полоснула его по носу. Брызнула кровь. А когда кровавый туман прошел, Остролап увидел Песчаную, сидящую рядом с братом на краю поляны вместе со многими другими воинами. Она всячески избегала его взгляда.

Остролап поднялся. Посмотрел на Дрозда, и его пробила крупная дрожь. Огромный кот лежал в такой же огромной лужи крови. Она все еще текла из его рта. Его горло, казалось, было вывернуто наружу. Из него безобразно торчала клочьями шерсть. Но приглядевшись, молодой воин понял, что это не шерсть. Его затошнило.

«Неужели это сделал я?..»

Он опомнился, услышав крики битвы, до этого момента не доходившие до его сознания. Остролап огляделся и понял, что котов на поляне стало больше.

«Племя Ветра», — облегченно подумал он.

Он увидел Звездного Ветра, гонящего прочь трех Речных воителей. Стрелу, снующую между Сумрачными и Речными воинами, попутно их полосуя. Его товарищей по Совету Громолапа и его брата с сестрами. И других воителей.

Сражение было выиграно. Это было очевидно. Сопротивление оказывал, разумеется, только Шрам. Только у него хватало сил вести сражение, остальные или спасались бегством, или отступали. Со Шрамом сражался еле живой от усталости Гроза Звезд, Чеснок и Пушистый из племени Ветра. Шрам с трудом сдерживал их натиск. Но проведя контратаку и получив несколько значительных ран, он вывел из драки Грозу Звезд и Чеснока. Пушистый отступил. Потом ему на помощь пришла Пестрая и Стрела. Шрам не стал сопротивляться и заявил, что сдается.

«Пестрая! Значит, она жива…»

Остролап облегченно выдохнул, но потом его сердце снова заныло. Он бросился к кустам около детской, но никого там не обнаружил. Тогда он настолько быстро, насколько мог, пошел к Пепельной. У ее палатки уже была очередь.

Он протолкался сквозь толпу и зашел внутрь.

— Пепельная! — прохрипел он. — Вспышка… Она… — он не смог договорить и закашлялся.

— Остролап! — глаза Пепельной округлились от ужаса. — У тебя кровь идет из горла!

— Пустяки, — отмахнулся он. И с надеждой взглянул на целительницу: — Пепельная, Вспышка, она…

Целительница посерьезнела, а ее взгляд не предвещал ничего хорошего. У Остролапа упало сердце.

— Она в тяжелом состоянии, — мрачно сказала Пепельная.

От облегчения Остролапа покинули последние силы. Он выдохнул, медленно сполз на холодный камень палатки целительницы, и его мягко уволокло в темноту.