Сборник грехов (гет)

Редкие снежинки мгновенно таяли, едва успев достигнуть земли. Утренний морозец упрямо щекотал ладони и щеки. Но ничто не тревожило мысли Скорпиуса сегодня. Даже предстоящая встреча с Харпер не вызывала в нем прежней злости или раздражения. Он успел остыть с их последнего разговора.

Катрина стояла за углом «Кабаньей головы», сложив руки в замок и притоптывая ножкой. Должно быть, она здесь давно. Не замечая Скорпиуса, она с озадаченностью на лице наблюдала за кем-то неподалеку. Присмотревшись, он узнал Альбуса Поттера и сестру Кайла Маклаггена, которую, если ему не изменяла память, звали Сабрина. Вероятнее всего, они свернули с главной улицы, чтобы не засветиться еще больше.

— Он тебе нравится? — спросил Скорпиус, невольно подкрадываясь позади.

Катрина даже не дернулась, а только наклонила голову вбок, став еще задумчивее.

— Может быть, — неопределенно и прохладно ответила она, разворачиваясь.

На упрямом лице сплошные противоречия. Харпер опустила взгляд на промозглую землю, на пару секунд втягивая щеки, а затем все же заглядывая Скорпиусу в глаза.

— Я хочу попросить у тебя прощения, — сказала она тихо, но твердо. Вот так новость. — Я была не права, что влезла не в свое дело.

Она виновато посмотрела на него.

— Но я все равно тебя ненавижу, — сказала она, закатывая глаза.

Скорпиус усмехнулся.

— Возьми меня за руку, — сказал он, и Харпер осторожно коснулась его, как если бы боялась, что он передумает и отпрянет.

Он схватил ее руку крепче, и они трансгрессировали.

Вскоре они оказались в узком проулке, отделявшем пару магазинов. Снега в Лютном переулке почти не было — он так же, как и в Хогсмиде, быстро таял под ногами обывателей. Катрина часто задышала, посматривая в сторону улицы, где шатался всякий сброд. Сегодня никто не ждал ее ради сопровождения.

— Ты можешь трансгрессировать обратно, Малфой, — смело сказала она и, глубоко вздохнув, сделала решительный шаг к улице.

— Да ну? — скептически изогнул бровь Скорпиус. — Поделишься тем, как ты собралась возвращаться обратно?

Она повернула к нему голову, но не поднимала глаз. Состроенное высокомерие не покрывало уязвления и страха.

— Заплачу кому-нибудь.

— Хочешь, чтобы твоя мать узнала, что ты шатаешься по Лютному переулку, да еще и в одиночестве?

Катрина накинула на себя капюшон, скрывая светлые волосы.

— Благодарю за заботу, но никто не узнает.

— Здесь небезопасно, — настаивал Скорпиус, не в силах контролировать ставшие столь частыми альтруистические порывы.

— Ну и что, Малфой? — вдруг сорвалась она. — Ты хочешь, чтобы я попросила тебя пойти со мной? Отстань. Чем быстрее я куплю все, тем быстрее попаду обратно в Хогсмид.

Скорпиус хмыкнул.

— Не нарвись на неприятности, Харпер, — равнодушно сказал он и сделал вид, будто собирается трансгрессировать.

— Ладно, подожди, — наконец, сдалась она. — Подожди. Хорошо, не оставляй меня.

Катрина умоляюще смотрела на него — ей было страшно.

— Всего лишь пара мест, — сказала она. — Я признаю, что не имею права просить тебя о чем-то после того, как предпочла не рассказывать о «Сборнике»… Но здесь и вправду происходят ужасные вещи. Я еще хочу вернуться обратно.

Скорпиус с усмешкой накинул на себя капюшон, подходя к Катрине, и предложил ей руку, которую она обхватила. Стараясь не привлекать внимания завсегдатаев, они вышли из проулка сразу к «Горбин и Бэрк», но направились вовсе не туда.

— Пошли, нам сюда, — Катрина потянула его к магазину напротив. На табличке с названием значилось «Яды и отравы Шайверетча».

— Ты уверена, что тебе там что-то продадут?

— Мой дядя, — просто ответила она. — Мама не гордится им, но мы ладим. Он совладелец магазина.

Харпер коснулась деревянной ручки и слегка толкнула ее, остановившись и сказав: «Кэт Эйч». Скорпиус лишь хмыкнул, почти не удивившись, а затем услышал в ответ прокуренный мужской голос, который велел им проходить.

— О, деточка, ты привела гостей? — натянутая улыбка исказила испещренное шрамами лицо человека, который держал в руке трубку. — Генриха сегодня нет. Ты собралась чего прикупить?

— Да, мистер Трейсон, — ответила Катрина, снимая с себя капюшон и свободно проходя к шкафчикам с застекленными дверцами, за которыми виднелись разноцветные склянки. Видимо, она была здесь постоянным гостем.

— Никак отпрыск Малфоев? — спросил мистер Трейсон, смотря на Скорпиуса, и засмеялся. Вскоре смех его перешел в жуткий кашель, и он отложил трубку. — Не бери это, — с ужасом в глазах предупредил он Катрину, которая открыла дверцу и потянулась к одной из склянок. — Только в перчатках.

— Я знаю, — раздраженно сказала она, взяв склянку с зеленой жидкостью рядом.

— Опять? — спросил мистер Трейсон. — Ты точно собралась кого-то убить, деточка.

— Это не ваше дело, — фыркнула Катрина, пряча зелье в свою маленькую сумочку, а затем протягивая мужчине мешочек с монетами. Малфой сказал бы, что там было галеонов пятьдесят — не меньше.

— Оставь себе. Генрих сказал, чтобы ты брала здесь все, что захочешь.

Катрина кивнула и, спрятав мешочек обратно, слегка подтолкнула Скорпиуса к выходу.

— Вы его здесь не видели, — сказала она. О Мерлин, как мило беспокоиться за репутацию Малфоя.

— Разумеется, деточка, — с ехидством ответил мистер Трейсон.

Наконец, они вышли из магазина «Яды и отравы Шайверетча», направившись вдоль переулка. Малфой давно перестал удивляться тому, сколько галеонов Харпер спускает на изготовление своих тайных зелий.

— Теперь в «Спини Серпент», — сказала Катрина, будто собираясь с мыслями.

Неподалеку от магазина Малфой заметил небольшую компанию. Проходя к двери, он увидел окно, на котором стояли высокие вазы. Внутри горел свет — большего было не рассмотреть. Катрина протянула руку к большому черному молотку на двери и что-то прошептала себе под нос, после чего дверь отворилась. Малфой вошел следом за Катриной, нагнув голову, чтобы не удариться. Помещение было залито светом ламп. В воздухе витал затхлый запах.

— Здесь никого нет? — спросил Скорпиус, проходя вперед. Он увидел, что помещение разделено на несколько частей. В одной из них располагались самые разные и чудные предметы, но его заинтересовал отдел рядом. Там были книги. Катрина явно разрывалась между тем, чтобы пойти к зельям и ингредиентам к ним, и тем, чтобы пройти к книжным полкам, как и Скорпиус.

— Книги лучше не забирать, — бросила она и пошла к зельям.

Скорпиус разглядывал корешки. Они были разных цветов и размеров и имели не пойми какой порядок. Кажется, он наткнулся на нужную секцию. «От добродетели во тьму» — золотистые прописные буквы на ярко-красном корешке. «Все, что вы не знали о смертных грехах» — гласили серые, почти выцветшие буквы на другой книжке в черном корешке. Скорпиус вынул ее с полки и, еще раз взглянув на название, открыл.

— Что это? — спросила Харпер слегка хмуро и бесцеремонно перевернула корочку, чтобы глянуть на название. Она фыркнула. — «Все, что вы не знали о смертных грехах», — она едва не закатила глаза, передразнивающим тоном произнеся это. — Я читала. Чушь собачья.

— Ты будешь скрывать от меня дельную литературу или укажешь на нее? — спросил Скорпиус, громко захлопнув книгу и выразительно посмотрев на Катрину. Она задергалась под его взглядом, но глаз не опускала. Он вернул книжку обратно на полку.

— Зачем тебе это, Малфой?

Продолжив блуждать взглядом по остальным книгам, он не спешил обратить внимание на Катрину. Тем более если бы и сам он знал, зачем.

— Ты не должен помогать ей справиться с этим. Лили Поттер теперь потерянная душа. Можно подумать, она переживает из-за того, что происходит с ее друзьями. На самом деле, нет, Малфой.

Скорпиус повернулся к Катрине и увидел ее прищуренные глаза, смотрящие на него с сосредоточением. Дверь в магазин открылась, но они оба были слишком сосредоточены друг на друге, чтобы отвлечься. Он видел, как шевелятся губы Катрины, произносящие в определенной степени ужасные вещи. Малфой заткнул бы ей рот, если бы это изменило судьбу, которую она пророчила Поттер.

— Ее душа гниет. И каждая душа, которую она губит, приближает ее к смерти. Она умрет, Скорпиус. И я не хочу, чтобы она забрала и тебя.

Боковым зрением Малфой заметил, как блеснула палочка в руках вошедшего незнакомца. Он успел схватить Харпер за плечи и нагнуть вниз, закрывая собой, прежде, чем луч от заклятья пронесся над их головами, отрикошетил в книжный витраж рядом и разбил стекло. Малфой вынул палочку, заметив растерянный взгляд Катрины, которая вытащила свою, но так и не успела воспользоваться ею. Заклинание одного из незнакомцев ударило прямо в грудь Харпер, и та остолбенела, теперь больше походя на восковую куклу.

Скорпиус не понимал, что происходит, но сдаваться не собирался. Его заклинание попало в живот одному мужчине, оглушив. Другой пустил в Малфоя «Петрификусом», но он сумел увернуться и пустить «Круциатус», который, к сожалению, не достиг цели.

Не успев ничего понять, Скорпиус почувствовал, как его тело окостенело. Он не мог даже моргнуть, не говоря о том, чтобы пошевелить хоть какой-нибудь частью тела. Он услышал глухой победный смех мужчины, облаченного в черную мантию. Скорпиус не разглядел лица из-за длинного капюшона. Он слышал тяжелые шаги, чувствуя, как прогибается под ногами половица. Ему хотелось крикнуть: «Какого черта тебе нужно?» Но он не мог ничего поделать, издать даже звук.

Незнакомец прошел сначала за спину Скорпиуса, к Катрине, сказав что-то вроде «красивая», а затем оказался прямо перед ним и нагнулся, задирая рукав его мантии. Малфой ощутил боль, как если бы по ладони полоснули ножом. Он чувствовал, как теплая жидкость льется по пальцам, но не слышал, чтобы она ударяла о пол. Твою мать! Этот грязный ублюдок собирал его кровь.

— Эй, ты там закончил? — закряхтел на полу второй, которого Скорпиус успел оглушить.

— Да, поднимайся. Пора убираться.

Малфой заметил, как блеснула склянка, наполненная алой жидкостью. Он отдал ее мужчине, что встал и до того отряхивался от пыли. Отдавший склянку толкнул его к двери, сказав, что нужно скорее выметаться. Перед тем, как выйти, он махнул палочкой в сторону Катрины, что было ошибкой.

Харпер, быстро сориентировавшись, ударила в него заклятьем.

— Черт подери! — яростно вскрикнул он. Прежде чем ему ускользнуть, Скорпиус заметил прожженную ткань мантии и обугленное плечо.

— Милостиво ты с ним, — недовольно хмыкнув, раскритиковал Малфой, как только Харпер «оживила» его. — Какого дьявола это было?

Скорпиус достал из кармана белоснежный платок и приложил к ране, из которой сочилась кровь.

— Тебе больно? — без толики сочувствия спросила Катрина и прошагала к многочисленным склянкам, разложенным по ячейкам на большом квадратном столе. — Книги отсюда выносить нельзя. Я бы сказала, эти люди были хранителями, но кровь их не интересует. Я имею в виду, они, конечно, не против пустить ее, но чтобы забирать?

Харпер говорила, задумчиво перебирая склянки. Она отложила себе две, а затем подошла к ингредиентам.

— Если тебя так сильно интересует, то самая полезная книга, в которой есть вся информация о «Сборнике грехов», еще и весьма редкая. В Великобритании находятся всего три экземпляра.

— И где же? — внимательно следя за ней, спросил Скорпиус, но даже не рассчитывал услышать ответ.

Катрина взяла прозрачный пакетик, в котором лежало что-то наподобие чешуи, и подняла, рассматривая.

— Один экземпляр находится в Министерстве, — сказала она. — Остальные два в частных коллекциях.

— В чьих?

— У Харперов его нет, если ты об этом, — быстро сказала Катрина, кладя в сумочку пакетик. — Один находится в библиотеке мсье Фригимбера, который трагично скончался лет эдак десять назад. Кстати говоря, сейчас никто точно не знает, где та самая библиотека.

— А что с другим экземпляром? — Скорпиус вопросительно поднял брови.

Катрина хмыкнула, беря флакон с едко-зеленой жидкостью.

— Могу ошибаться, но давным-давно он хранился в Хогвартсе, пока прежний директор не изъял из запретной секции несколько книг, включая и ту. И, насколько мне известно, их никто так и не нашел.

— Великолепно, — фыркнул Скорпиус. — Нужно проникнуть в библиотеку Министерства, чтобы узнать о чертовом «Сборнике».

Катрина коротко засмеялась.

— В качестве оправдания я сказала, что заблудилась. Мне было тринадцать, а моя мама давно работала в Министерстве. Я верю в твою фамилию, Малфой, но ее будет недостаточно, чтобы попасть туда.

Харпер оставила на столе два мешочка с монетами и надела капюшон.

— Пора уходить, — подойдя к Скорпиусу, сказала она и обхватила рукой его локоть.

Выходя, он задумался над тем, почему Харпер вдруг решила развязать язык. Возможно, это благодарность за то, что он сопровождал ее в Лютном переулке. Или это всего лишь насмешка. Любой экземпляр, по сути, недосягаем. Катрина только в который раз напомнила о тупике, в котором он и Лили Поттер находились. Или же она захотела отвлечь его? Скорпиус сжал платок, все еще приложенный к руке, и взглянул на эту бестию.

А он зря недооценивал ее все это время. Зря считал независимым лицом, пусть и владеющим необходимой информацией. Харпер вовсе не так проста, как кажется. И отныне он будет наблюдать за ней. И вовсе не ради того, чтобы выведать информацию о «Сборнике». Ради того, чтобы понять, какую роль она играет в этой невеселой истории.

Как только они достигли того же проулка, Скорпиус крепко сжал руку Катрины, внимательно всматриваясь в ее лицо. Она усмехнулась, будто зная, о чем он все это время думал.

— Терпеть не могу твоего превосходства, — бросил Малфой, и они трансгрессировали.