Сборник грехов (гет)

Сколько прошло времени? Как долго они собираются держать его? Хьюго был подавлен. Стены комнаты для больных угнетали, в то время как смерть Сорины потихоньку закреплялась в сознании. Он все еще не принял это за данность, но ему больше не хотелось искать подходящие крыши или то, что, к примеру, бы заменило веревки. Бесполезно.

Мадам Помфри забрала палочку. Хьюго горько усмехнулся над тем, как быстро он разбил доверие даже близких людей.

Он поднял глаза, увидев робко шагнувшую в комнату Клару. Казалось, лишь она понимала его, лишь она одна столь рьяно верила, что переубедит его и поможет вернуть смысл жизни. Хьюго любил Клару, как любил Лили, Розу и родителей. Ему хотелось бы признать, что он нуждается в ее поддержке, но что-то заставляло постоянно отказываться от этой мысли и признавать безнадежность.

Клара не сдавалась и до сих пор пыталась пробить ту стену, что он выстроил в своем сознании. Он не мог сказать ей грубого слова потому, что это неправильно. Потому, что и она тоже испытывала страдания в этой комнате. И тогда ему хотелось помочь ей не меньше.

— Новости? — повернувшись, спросил Хьюго, когда она подсела рядом.

Клара покачала головой, выглядя очень задумчивой.

— Скажи, что хорошо себя чувствуешь, — негромко произнесла она.

— Мне лучше, — на автомате вырвалось у Хью. О Мерлин, он каждое утро говорил то же самое медсестре, надеясь, что однажды это приведет его к освобождению.

Клара хмыкнула. Обведя взглядом комнату, она остановилась на тумбочке и вдруг потянулась к стоявшему на ней стакану. Хью уловил приятный запах, исходивший от ее волос. В его памяти всплыл заливистый смех Клары и Лили. Тогда он и сам чуть не смеялся, рассказывая, как бегал по замку от Филча, готовя сюрприз на прошлый день рождения Клары. Хьюго улыбнулся.

— Что ты делаешь? — заинтересованно спросил он, нахмурившись, как иногда мама, и наблюдая за тем, как внимательно Клара разглядывала стакан.

— Как думаешь, что оставляет такой осадок?

Она повернула к нему стакан, который и вправду имел местами темно-красный налет и не только на дне.

— Вода или какие-нибудь добавки Помфри? — без энтузиазма произнес Хью, ибо его не захватил интерес. — Сегодня приезжает целитель, — в том же духе продолжил он, потому как мамина идея вызывала лишь раздражение.

— Правда? Уже? — спросила Клара, обрадовавшись и откладывая стакан. — Это здорово!.. То есть я хотела сказать, что вряд ли тебе будет приятно, но, Хью… вдруг он поможет?

— Я не собираюсь с ним контачить.

Клара раскрыла рот, захотев возразить, но пока ничего не сказала. Она схватила его руку и крепко сжала.

— Просто попытайся, — умоляюще произнесла она, смотря с надеждой. — Прошу.

Хью отвернулся, а затем услышал тяжелый вздох. Он не собирался распахивать душу перед человеком, которого в жизни не знал. Никто не может помочь ему. Никто не может вернуть Сорину.

— Добрый вечер.

Клара отпустила его руку, когда они оба увидели маму Хьюго, которая пока что стояла в дверях. Несмотря на легкую улыбку, она выглядела усталой, но не более чем обычно.

— Миссис Уизли, — сказала Клара, в то время как Хью произнес под нос что-то невнятное. — Мне, пожалуй, пора.

Она встала и, прежде чем уйти, подарила Хьюго взгляд, говорящий: «Просто сделай это».

Гермиона подождала, пока Клара уйдет, и лишь затем прошла в комнату и присела напротив сына.

— Я знаю, ты злишься на меня, — сказала она. — Но попытайся понять, родной, что я делаю это ради тебя. Ты не понимаешь, что мы с твоим отцом чувствуем все это время, что чувствует твоя сестра…

— Рози слишком поглощена учебой, чтобы так часто думать о чем-то еще, включая меня, мам, — сказал Хьюго, даже не поднимая глаз. — Это бесполезная трата времени. Я не собираюсь говорить об этом хоть с кем-либо.

— Целитель Кэйн — твой друг. Ты можешь доверять ему, — настаивала она.

— О Мерлин, мам! — распахнул глаза Хью. — Какой он мне друг? Ты ведь слышишь, что говоришь? Ты и сама едва знаешь его!

Гермиона часто задышала, из взгляда исчезла вся мягкость. Теперь она смотрела твердо и грозно.

— И перестань разговаривать со мной так, — уже спокойнее сказал Хьюго, сожалея, что разозлил ее. — Я не умру, понимаешь? Даже если сильно захочу. Только не в этой треклятой школе благодетелей.

Он безрадостно усмехнулся.

— Это совсем не забавно, сынок, — покачала головой Гермиона. — Клара хочет, чтобы ты доверился целителю Кэйну.

— Ты подслушала… — без обиды выдохнул Хьюго, но и не без укора.

— Если не желаешь слушать меня, то хотя бы послушай друзей. Кстати, что думает Лили?

— Ничего. Я не рассказывал ей.

— И почему же? — нахмурилась Гермиона.

— Потому что она давно не заходила ко мне. И правильно делает. Осточертело видеть океаны сожаления в глазах людей. Один лишь Ал разозлился так, что его кулак чуть не встретился с моим носом.

Гермиона посочувствовала, но не удивилась, ибо прекрасно знала своего племянника, как знала и о его отношении к поступку кузена. Однако она, как всегда, стала задумчивой и, смотря куда-то вдаль, прищурила глаза.

— А когда Лили заходила к тебе в последний раз? — спросила она, стараясь состроить будничный тон.

— Не знаю, — пожал плечами Хьюго. — В вечер своего дня рождения, кажется. Зачем это тебе, мам?

Но на его вопросительный взгляд она лишь покачала головой.

— Интересно знать, как она поживает. У меня не будет времени для встречи с ней или Альбусом.

Хьюго поднял взгляд, увидев в дверях незнакомого парня лет двадцати пяти. Чуть взъерошенные светло-каштановые волосы отдавали легким блеском при тусклом свете комнаты, а от доброжелательной улыбки уже подташнивало.

Гермиона повернулась по направлению взгляда сына.

— Целитель Кэйн, — сказала она не то с воодушевлением, не то с тем же скепсисом, что чувствовал и сам Хью. — Мой сын.

Она указала на Хьюго, по лицу которого четко читалось: «Серьезно?» Целитель прошел ближе к ним.

— Зовите меня просто Нэйтан, — сказал он мягко. — Формальности — преграда для прямодушия.

Гермиона неуверенно улыбнулась, вставая и поворачивая голову к Хьюго, который встал тоже. Она положила руку на его плечо и многозначительно посмотрела.

— Не будь категоричен, — лишь сказала она.

— Хорошо, мам, — ответил Хьюго, едва сдерживая язвительность.

Он заглянул прямо в карие глаза Кэйна, думая лишь о том, как от него избавиться. В конце концов, он предупредил, что это глупая идея, от которой он совсем не в восторге. Хьюго не нуждался в целителе. Он нуждался в том, чего пока еще и сам не понимал. Этого просила его душа, когда ему удавалось подавлять отчаяние и тоску по Сорине.

Хьюго хотелось верить.

* * *

В приветственном жесте Кристофер попросил миссис Уизли войти. Она прошла в кабинет, едва улыбнувшись. Все это время ему было не по себе. Стыд за то, что в последнее время происходило с его подопечными, одолевал все чаще. МакГонагалл акцентировала на произошедшем внимание при каждом совете, но рассказать о разрешении проблемы он не мог. Не знал.

Талли ломал голову целыми днями, связывался с друзьями и знакомыми даже из других стран. Тщетно. И все чувствовал груз ответственности, так и придавливающий к земле.

— Давно вы знаете целителя Кэйна, профессор? — поинтересовалась Гермиона, отведя взгляд куда-то в сторону. Она стояла посреди кабинета, так и не согласившись присесть.

— Около десяти лет, — монотонно ответил Талли, проходя к шкафу, набитому свитками пергамента. — Рос одаренным мальчиком, хоть и родился в семье магглов.

Талли на секунду замер, сжав в руке свиток и так и не открыв дверцу шкафа.

— Я хотел сказать…

— Не стоит, — безразличным тоном остановила Гермиона и без всякого презрения. — Я поняла, что вы имели в виду, профессор.

Кристофер в который раз отметил ее вежливость и почтительное отношение, даже несмотря на статус в обществе и возраст, достаточно превышающий его. Но миссис Уизли ценила профессионализм и знание дела. И редко давала другим факторам повлиять на свое отношение. Или же просто умело это скрывала.

Талли нашел свободное местечко для свитка, после чего закрыл дверцу и повернулся к своей гостье.

— В прошлом Нэйтана, — заговорил он, неспешно зашагав к окну, — есть весьма трагичный момент, который во многом определил сферу его деятельности.

Гермиона тихо хмыкнула, наконец, выплывая из задумчивости, и повернула голову к Талли.

— Я надеюсь, он поможет моему сыну. Рональд и я считаем, что Хогвартс для Хьюго самое безопасное место, несмотря на то, что именно здесь он пытался…

— Да-да, я понимаю, миссис Уизли, — закивал Талли. — Как я уже и говорил, это очень тяжело. У меня нет своих детей, но мои ребята их заменяют. Я очень огорчен произошедшим и до сих пор пытаюсь найти связь…

— Связь между случившимся с Кларой Фергюсон и моим сыном? — заинтересовалась она. — Гарри говорил, порой вам удавалось разгадать даже самые сложные и страшные загадки.

— Лестно слышать такое от мистера Поттера, — скромно улыбнулся Талли, не испытывая ни малейшей радости и невольно касаясь перевязанной руки. — Я не хочу обнадеживать вас своими предположениями, ведь это может быть и совпадением.

Гермиона прищурила глаза, внимательно всматриваясь в лицо Талли.

— Вы предпочитаете дождаться закономерности? — спросила она. — Между случаями с Кларой и Хьюго нет ничего общего, ведь так?

— Так, — согласился Талли. — Кроме безрассудного желания, которое их ослепило.

— Это временное явление. Клара вновь прекрасно себя чувствует, по ее словам. А Хьюго теперь хотя бы разговаривает со мной, — Гермиона призадумалась, обхватывая руками плечи. — Возможно, это всего лишь шутки подрастающих гениев.

— Шутки? — нахмурился Кристофер, не сумев скрыть отвращение.

— Опасные, — сказала она, коротко закивав. — Что, если это всего лишь эксперименты? Близнецы Уизли, к примеру, проверяли собственные изобретения на себе. Но что, если в школе появился тот, кто действует иначе? А сейчас просто скрывается, испугавшись последствий?

Талли почесал подбородок, обдумывая предположение миссис Уизли. Судя по виду, она и сама им не обрадовалась. Они оба повернулись к двери, в которую только что постучали. Войдя, Нэйтан молча кивнул.

— Как он? — тут же спросила Гермиона с беспокойным видом.

— Хьюго не ответил ни на один мой вопрос, — поведал Нэйтан с улыбкой. — Но не беспокойтесь, это абсолютно нормально, особенно если их не задавать. В ваших глазах я не вижу доверия, Гермиона. Но мне кажется таким лишним его завоевывать.

Она переглянулась с Талли, выглядя не то возмущенной, не то удивленной. Целитель Кэйн ударил в ладони.

— На сегодня я закончил.

— Вы продолжите работать с моим сыном? — подняв брови, спросила Гермиона. И, как ни странно, сложно понять, какой ответ она желала услышать.

— Вы еще спрашиваете? — удивился он. — Нам предстоит очень и очень многое.

— Что ж, — чуть втянув в себя щеки, сказала Гермиона. — До скорого. Профессор Талли. Целитель Кэйн.

Она посмотрела на каждого.

— Осмелюсь предложить проводить вас.

— Не стоит, целитель.

Натянуто улыбнувшись, Гермиона вскоре покинула кабинет. Кристофер же строго глянул на Нэйтана, который прошел к стулу и вольготно уселся на него.

— Угрюмая тетенька, — хмыкнул он.

— Послушай, — сказал Талли, упершись ладонями в стол, — она мать, сын которой не раз пытался покончить с собой, не говоря о том, какое положение она занимает в Министерстве. За все время вашего знакомства тебе стоило вести себя повежливее.

Нэйтан едва не закатил глаза.

— Я честен.

— Знаю. Ты всегда ведешь себя так, но пора повзрослеть. Ты профессионал, и все ждут от тебя соответствующего...

— Знаешь, что, Крис? — хмуро сказал Нэйтан, вставая. — Большую часть времени я помогаю людям, а не пытаюсь казаться тем, кем не являюсь.

Прежде чем развернуться и уйти, он бросил на Талли презрительный взгляд, на что тот тут же заиграл скулами. Кристофер понимал Нэйтана, но учить манерам… Это было выше его сил. Чуть успокоившись, он сделал глубокий вздох и присел в свое кресло.

Что он имел? Лили Поттер — подруга Клары Фергюсон и кузина Хьюго Уизли. При каждом вопросе она словно закрывалась, словно что-то вот-вот сорвалось бы с ее уст. Возможно, она знает, что происходит с ее друзьями. Возможно, и сама в этом замешана… Талли не хотелось давать волю подобным мыслям, поэтому он вспомнил о других.

Скорпиус Малфой. Слизеринец явно не внушал доверия, особенно после того, как за что-то надавил на Лили возле Больничного крыла и, как змей, изворачивался после случившегося в ванной для старост. Талли запоминал каждую мелочь, свидетелем которой становился.

Еще была Катрина Харпер. Девушка сама себе на уме. Если уж кого и можно назвать подрастающим гением, то именно ее. Блестящая успеваемость. «Превосходно» по всем СОВ. Лучшая на своем курсе.

— Можно? — спросила профессор Кроссман после стука. Она мило улыбнулась, проходя в кабинет. — Кристофер, я хотела поделиться с тобой некоторыми соображениями по поводу ребят. Я про ребят из Больничного крыла.

— Да, — кивнул Талли, почесывая с усталости глаза, — я как раз об этом думал.

— И как, продвигается? — быстро спросила она, присаживаясь и смотря в нетерпении.

— Сначала ты.

Саванна кивнула, светло улыбаясь.

— Я подумала… — она сжала губы, прежде чем высказать предположение. — Вспомни, за ужином все смеялись над Кларой. Над бедняжкой будто зло пошутили…

— Хочешь сказать, что, возможно, это проделки кого-то из студентов?

— Почему нет? — пожала плечами Кроссман. — Нужно продумать все варианты, чтобы узнать наверняка.

— Миссис Уизли тоже так посчитала, — сказал Талли, снова потирая подбородок. — Придется переговорить с директором.

Саванна нахмурилась.

— И что предложишь ты или МакГонагалл?

— Просто следить за ребятами тщательнее.

— О Мерлин, — слегка пожурила она, — у всех них и так никакой личной жизни.

Кристофер усмехнулся.

— Случай с мистером Малфоем и мисс Блау показал, что как раз таки наоборот. И ты всегда их защищаешь.

Он поймал смущенную, будто детскую улыбку Саванны и вздохнул. Наверное, стоило рассказать ей, кто отныне будет заниматься Хьюго Уизли. Но Талли не хотелось тревожить, бередить сердце этой женщины через столько лет. Да будет благосклонна судьба, и она ни разу не пересечется с Нэйтаном.

Это, безусловно, ложные надежды, но груз сего дня не позволил профессору Талли быть до конца откровенным.