Меж двух врагов (гет)

Человек с бледной кожей по-хозяйски обошел комнату, осматривая ее, пару секунд полюбовался портретом покинувших несколько лет назад этот мир бабушки и дедушки Забини.

Луиджи с заметным беспокойством следил за движениями гостя, Блейз, догадываясь о том, кого привел дядя и по какому поводу, напрягся и бросил на Луиджи взгляд, в котором читалась надежда, что Темный Лорд заявился к ним лишь на обед, но тот просто сочувственно вздохнул. Больше всех волновалась Малена: она никогда прежде не видела этого мужчину, посетившего фамильное поместье, но интуиция подсказывала, что он был могущественным колдуном.

— Итак! — Темный Лорд повернулся лицом к членам рода Забини. — Блейз Забини, думаю, ты знаешь, кто я, так как твой друг, Драко Малфой, наверно, рассказывал о моем подарке.

— Еще бы, — буркнул парень, вспоминая, с каким желанием Драко хотел избавиться от этого «дара».

— Замечательно, — слегка кивнул Лорд, затем обратился к Малене:

— Вам, дорогая леди, не предоставлялось случая познакомиться со мной благодаря мольбе вашего брата, хотя я очень хотел, чтобы Вы и ваши способности помогали претворять мои планы в жизнь!

Блейз нахмурился при этих словах, а на лице Луиджи появилась обреченность. Малена оставалась недвижима, ожидая окончания речи.

— Мое имя — Лорд Волан-де-морт! — и словно раскат грома раздался в гостиной. Женщина безмолвно ахнула: несомненно, она слышала о Темном Лорде, знала, что Люциус Малфой еще по окончанию Хогвартса стал Пожирателем Смерти, но то, что её брат тоже служит ему, было весьма неожиданно. Луиджи об этом ни разу словом не обмолвился, но зачем он это скрывал?

Волан-де-морт тем временем приблизился к главной причине своего визита:

— Сейчас я уже не нуждаюсь в том, чтобы вы, Малена, примкнули ко мне. Время прошло, можно сказать, а мне нужны новые силы. Юные! — в глазах Лорда загорелась искра, но последнее слово заставило Блейза лишь передернуться.

— Что…что Вы хотите этим сказать? — подала, наконец, голос Малена Забини, приблизившись к сыну. Иногда её материнские инстинкты просыпались, и в эти моменты она готова была пожертвовать собой ради своего ребенка. Но сейчас её чувства опережала интуиция — Малена понимала, что Блейзу что-то угрожает, и что эта угроза несомненно исходит от Темного Лорда.

— Мне нужны новые силы, — повторил мужчина. — А что может быть лучше детей прошлого поколения Пожирателей? Первым стал Драко Малфой, сын моего скользкого друга Люциуса. Я даровал ему Метку, и он уже приступил к своему заданию, — объяснил Лорд, потом подошел к Блейзу:

— Я хочу, чтобы вторым стал ты.

— Я… — пролепетал парень, но мужчина оборвал его:

— Не смей перебивать меня! Я понимаю, это очень ответственно, поэтому я дам тебе пару дней на размышление. Я же не тиран какой-то! — на последней фразе Лорд, посмотрев на Луиджи, рассмеялся, тот подхватил и тоже стал смеяться шутке, в которой и доли правды не было. Мать и сын стояли побледневшими; женщина взяла Блейза за руку и крепко ее сжала.

На первый взгляд в Норе царила счастливая, семейная, теплая рождественская атмосфера: Молли суетилась на кухне, готовя всевозможные угощения, Артур вместе с Гарри и Роном украшали гостиную, коридоры и лестницу, близнецы охотились в саду за досаждавшими всем гномами и бросали их за ограду — кто дальше, а заодно развешивали гирлянды с наружной стороны дома, Билл и Чарли устанавливали ель. Гостившая у семьи Уизли Флер Делакур сидела на диване и перебирала елочные украшения в большой коробке.

Но эта идиллия оказалась обманчивой: Джинни заперлась в своей комнате, на двери которой было написано, что «пока французская селедка не покинет Нору — она не выйдет из своей комнаты!». Дело было, естественно, во Флер. Еще во время Турнира Волшебников она познакомилась с Биллом Уизли, который ей очень понравился, затем они стали общаться, и отношения переросли из дружеских в романтические, поэтому Билл пригласил свою девушку отпраздновать Рождество в Норе. Однако женская часть семьи никак не могла принять Делакур: им не нравилось, как Флер постоянно что-то критикует, ведет себя, как им казалось, слишком аристократично, сравнивает английскую жизнь с французской. Поэтому Джинни объявила забастовку и скрылась в своей спальне, не желая общаться с «французской селедкой»; Молли, которая была терпимее, сначала просила дочь выйти, но затем оставила ее в покое, а сама отправилась на кухню.

— И чего она так злится на Флер? Она же милая, — вопросил Рон, держа в руках несколько ветвей остролиста, которые Гарри еще не успел повесить, и любуясь, как Делакур рассматривает старые елочные украшения, которые она зачем-то делила на две части: одна горка была уже большая, а вторая — совсем маленькая.

— Может, тебе стоит с ней поговорить? С Джинни, я имею в виду, — предложил Поттер, посмотрев на друга, затем взял следующую ветку и развернулся, чтобы повесить над картиной.

— И что я ей скажу?

— Ты можешь узнать причину. Возможно, тогда нам удастся найти компромисс и собрать на Рождественский ужин всех без исключения, — сказал Гарри. Рон задумался, а затем выдал:

— Жаль, Гермиона сейчас не с нами, она бы помогла.

— Это точно.

— Послушай, Гарри, поговори сам с Джинни! Ты же знаешь, я не смогу нормальных слов подобрать и только могу хуже сделать.

— Но ты же ее брат, а не я, — напомнил Гарри. Флер закончила разбирать игрушки, с помощью заклинания левитации подняла большую горку в воздух и направилась на кухню с торжествующим видом. Гарри с Роном переглянулись и решили посмотреть, что она задумала.

— Миссис Уизли, я 'аспределила елочные ук'ашения. Эти — на выб'ос! Ils sont terribles! — с французским акцентом объявила девушка и отправила висевшие в воздухе украшения в урну. Молли оторвалась от работы, возмущенная наглым поведением гостьи.

— Ты что творишь? Кто тебе позволил выбрасывать их? — в ужасе воскликнула женщина и направила палочку на выброшенные игрушки, — Вингардиум Левиоса!

— Но они отв'атительны! Сове'шенно безвкусные! — парировала Флер. На кухню заглянул Билл, услышал спор:

— Что за шум?

— Милый, я хотела выб'осить эти старые игрушки, но миссис Уизли стала ругаться на меня! — обиженно объяснила девушка.

— Потому что ты сделала это без разрешения! — пояснила Молли, неприязнно глядя на Делакур.

— Мам, да ладно тебе, она же не знала, — Билл попытался защитить свою любимую, но тем сильнее разозлил мать.

— Если ей не нравится наши традиционные украшения, привезла бы свои! — воскликнула миссис Уизли, а затем обратилась к наблюдавшим за сценой Рону и Гарри:

— Мальчики, а вы что думаете?

— Знаешь, Рон, я пойду побеседую с Джинни, — шепнул Поттер и быстро скрылся на лестнице.

— Эй, Гарри, стой!… Мам, знаешь… эээ…я не хочу вставать между вами…

— Рональд, отвечай!

— Ну мам!

Гарри поднялся на третий этаж и, посмотрев пару секунд на забастовочное объявление на двери, тихо постучал. Из комнаты не доносилось ни единого звука.

— Джинни, ты здесь?… Это я.

Кто-то тихо зашлепал по полу за дверью, а затем из комнаты выглянула Джинни, закутанная в светлый шерстяной плед.

— Гарри?

— Пришел узнать, как твои дела. Все в порядке?

— А «французская селедка» уехала? — с надеждой спросила Джинни.

— Нет.

— Тогда все плохо.

— Не преувеличивай. Я думаю, все не так ужасно. Если бы вы постарались поладить, то…

— Она меня бесит! — прервала Джинни, затем раскрыла дверь и жестом показала Гарри пройти. Поттер оказался в небольшой, уютной комнате, оформленной в светлых, нежных тонах. По одной стороне была расположена полуторная кровать с большим пуховым одеялом и горой различных по размеру и форме подушек. С противоположной стороны стояли шкаф и письменный стол, посередине которого лежала метла, а вокруг нее — книги, учебники, волшебная палочка и маленький деревянный кубок, на котором Джинни, скорее всего, практиковала трансфигурацию. Над кроватью и столом висело несколько плакатов с «Ведуньями» и любимой квиддической командой «Холлихедские Гарпии».

Джинни тем временем уселась на широкий подоконник, подобрала под себя ноги и уставилась в окно, мимо которого иногда проносились на своих метлах украшающие снаружи дом Фред и Джордж. Гарри опустился рядом с Джинни и попытался продолжить разговор:

— Знаешь, а ведь Флер не так плоха, как ты думаешь.

Джинни хмыкнула.

— Видно, что она старается понравиться вам с миссис Уизли, правда, у нее не все получается.

— Она всего лишь хочет выглядеть хорошей и невинной, чтобы Билл не передумал на ней жениться! — с отвращением пояснила девушка, а Гарри удивленно переспросил:

— Они собираются жениться?

Джинни кивнула и добавила:

— А мама видит в качестве своей невестки Тонкс. Да и мне она больше нравится по характеру.

— Тонкс? — еще больше удивился Гарри, ведь он знал, что Люпин и Тонкс были неравнодушны друг к другу, да и уже как пару месяце ждали ребенка. Видимо, Гарри был единственным посвященным в это дело.

— Послушай, Джинни, это выбор Билла. Ведь ему жить со своей женой, а не вам. Разве могут быть счастливы люди, которые женятся не по собственному выбору, а по чужому? Ты ведь любишь своего брата?

— Конечно, что за вопрос? — ответила девушка и свесила ноги с подоконника. Гарри выдержал паузу в несколько секунд и пояснил:

— А ты не задумывалась, каково ему наблюдать за вашими спорами и забастовками? Ради любимого брата и его счастья ты могла бы потерпеть или хотя бы сделать вид, что нормально относишься к Флер. Это все, что мы хотели сказать тебе на пару с Роном.

Гарри поднялся с подоконника, погладил девушку по голове и собрался уходить, но Джинни внезапно посмотрела на него глазами, полными слез.

— Ты чего? — парень развернулся к девушке, а та, всхлипнув, сказала:

— Ты прав, Гарри! Я веду себя как полная дура и эгоистка! Я действительно даже не думала о чувствах Билла, — Джинни еле сдерживала себя от рыданий. — Я ужасная сестра!

По ее щекам потекли слезы, и Гарри, не выдержав, обнял девушку, уткнувшись подбородком в ее мягкие рыжие волосы. Джинни руками обхватила парня за талию и крепко прижалась к нему.

— Я исправлюсь ради Билла, — приглушенным голосом сообщила Джинни, затем откинулась назад, чтобы вытереть слезы. Гарри с нежностью смотрел за ее действиями и, залюбовавшись, не заметил, как она уже с удивлением глядела на Поттера.

— Гарри?

— Джинни, ты мне нравишься, — неожиданно признался он и склонился, чтобы поцеловать девушку. Та тоже подалась вперед и почувствовала на своих губах губы Гарри.

Их поцелуй мог бы продолжаться больше, чем двадцать секунд, если бы в окно не постучал один из близнецов. От неожиданности Гарри отпрянул назад, а Джинни с недовольным выражением лица развернулась к окну и увидела, как Фред грозит ей пальцем, но все же хитро улыбается.

— Хорошо, что это был не Рон, — усмехнулась девушка, жестом попросив старшего брата улететь от ее окна. Гарри смущенно улыбнулся, согласившись с Джинни.

Прошло несколько дней, и подошло время Блейза объявить о своем решении. На этот раз Волан-де-морт явился в сопровождении своих верных подчиненных, Белластрисы Лестрейндж и Петтигрю, или Хвоста.

Темный Лорд расположился в удобном темном бархатном кресле, а с двух сторон от него — Белла и Хвост. Луиджи и Малена сели напротив Лорда на диван; женщина заметно нервничала, перебегая взглядом с одного гостя на другого и теребя платок. Брат тихо приказал ей успокоиться.

— Почему этот мальчишка заставляет ждать моего Лорда? — возмутилась Лестрейндж, но Волан-де-морт жестом показал ей замолчать. Тут двери распахнулись, и в гостиную вошел Блейз. На его лице отразились бессонные и полные раздумий ночи, но он гордо прошел к матери и встал рядом с ней. Темный Лорд довольно улыбался и не спешил задавать свой вопрос: он был уверен, что ответ будет положительным. Никто не посмеет отказать лорду Волан-де-морту!

— Я смотрю, ты тщательно все обдумывал, — намекая на круги под глазами юноши, сказал Лорд. — Так каков твой ответ? Ты станешь Пожирателем Смерти?

Ради ответа Волан-де-морт даже немного подался вперед. Блейз поднял на него глаза и с презрением четко произнес:

— Ни за что.

Улыбка сползла с лица Темного Лорда:

— Что?!

— Вы сказали, что у меня есть время подумать, и я решил, что не желаю быть Пожирателем! — с достоинством ответил Забини, на что Беллатриса воскликнула:

— Наглый мальчишка! Да как ты смеешь?

Малена со слезами на глазах быстро поднялась с дивана и прижалась к сыну.

— Сколько проблем от одной семьи! — рявкнул Лорд и обратился к старшему Забини:

— Луиджи, сначала ты умолял меня не трогать твою драгоценную сестру, хотя она могла бы стать достойным Пожирателем. Затем твой племянник отказывается принять Метку. Как ты думаешь, почему? Потому что ты плохо воспитал его! А обязан был привить ему взгляды истинного чистокровного! За свою ошибку ты должен ответить! — Лорд направил свою палочку на Луиджи и бесстрастно произнес «круцио». Мужчина, заорав от боли, упал на пол и стал дергаться, продолжая кричать.

— Брат!

— Дядя!

Малена и Блейз кинулись к Луиджи, но Волан-де-морт остановил их:

— Вставайте! А не то убью его!

Мать и сын живо поднялись с пола. Темный Лорд отвел палочку, и Луиджи перестал кричать, лишь тяжело дышал после перенесенной боли. Волан-де-морт почти вплотную подошел к Малене и спросил, глядя на нее сверху вниз:

— Как ты относишься к грязнокровкам?

— Никак. Я не люблю их и считаю, что они не имеют права общаться с чистокровными, — ответила женщина, косо глянув на сына. Лорд заметил это и посчитал нужным применить легилименцию: образы, возникшие к голове волнующейся Малены, показали обрывки разговоров с Блейзом о том, чтобы он перестал общаться с грязнокровками. Увидев это, Лорд задал тот же вопрос Блейзу, но тот промолчал. Тогда Волан-де-морт проник в его сознание. Но и там были смешанные мысли:

«— Блейз! Я запрещаю тебе встречаться с ней! — ругалась Малена, затем напротив нее вместо сына появилась незнакомая девушка, которая стала кричать в ответ:

— Обещаю. Спокойной ночи…»

Лицо Лорда исказилось в гневе от увиденного. С яростью посмотрев на Блейза, он направился к камину, бросив напоследок всем Забини:

— Вы поймете, почему нельзя отказывать Темному Лорду!

Блейз закрыл собой мать, которая снова сидела на полу и обнимала Луиджи в полубессознательном состоянии, но Лорд не стал действовать. Он лишь наклонился к Хвосту и тихо сказал ему перед тем, как исчезнуть в зеленом пламени камина:

— Убить грязнокровку Грейнджер.

После визита Волан-де-морта семья Забини еще несколько дней не могла придти в себя. Поэтому только ближе к концу каникул Блейз наконец сел за письменный стол, взял пергамент и перо и стал писать Гермионе обещанное письмо.

«Здравствуй!

P.S. тебя еще останется время навестить Уизли. Видишь, какой я предусмотрительный!»

Запечатав письмо и отдав его своей летучей мыши, Блейз принялся писать второе. Для своей девушки, которая жила в Лондоне и никак не была связана с магией. А еще по удивительному совпадению внешне была очень похожа на Гермиону Грейнджер.