Ничего личного. Это просто работа (гет)

Глубокий, крепкий аромат свежесваренного кофе ласково пощекотал ноздри, заставил блаженно зажмуриться в предвкушении. Рука осторожно, как самую большую драгоценность, приподняла чашку, поднесла её к губам и остановилась, дразня и раззадоривая. Первый глоток — самый главный, он горячим комком ухнул в желудок, ласково обжигая горло. Тело замерло, наслаждаясь пряным, слегка горьковатым вкусом. Нет, сегодня мне снова не удастся растянуть удовольствие. Пара минут и…

— Повторите, пожалуйста.

Пока официантка выполняла заказ, я, отвернувшись к окну, разглядывал прохожих. Весна. Снег уже давно сошёл (да и бы ли он? Так, слегка припорошил землю в январе, дразня и вызывая легкую досаду), деревья покрылись лёгкой дымкой распускающейся молодой листвы, солнце жарило вовсю, заставляя сбрасывать куртки и плащи. Не люблю это время года. На меня обычно нападает тоска, хочется, как птице, улететь прочь из этого бурлящего, пропахшего автомобильными выхлопами города. Единственное спасение — это заказы, но их, как назло, в это время почти не бывает. Стеф говорит, моя хандра — результат неудовлетворённого сексуального голода, в мои двадцать пять не иметь постоянной партнёрши вредно для физического здоровья и психологического спокойствия окружающих. Очень смешно. Я же не пятнадцатилетний подросток, чьи мысли, словно мухи, постоянно кружатся вокруг некой части моего тела, требующей к себе повышенного внимания, а взрослый мужчина, умеющий контролировать свои потребности. Однако эти доводы категорически не принимаются моей сводной сестрой. Она раздражённо фыркает, как кошка, и упрямо поджимает губы, сверля меня сердитым взглядом. В такие минуты мне особенно остро хочется, чтобы очередная весна побыстрее сменилась следующим временем года, а лучше вообще никогда больше не наступала, потому что рано или поздно кому-то из нас надоест этот вечный спор, и он уйдет, громко хлопнув дверью. Надо ли говорить, кто это будет?

Девушка-официантка поставила передо мной новую чашку и мило улыбнулась. Люблю это кафе, пожалуй, единственное место в городе, где подают настоящий натуральный кофе. Я забрёл сюда случайно несколько месяцев назад и с тех пор не могу отказать себе в удовольствии пару раз в неделю побаловать себя божественным напитком. А заодно уладить кои-какие дела.

Вчера, как и последние две недели, я разбирал электронную почту. Ничего необычного: рассылки, реклама. Но одно письмо отличалось от всех остальных.

«Продаю коллекцию старинных монет. Требуется небольшая реставрация. Цена договорная. Телефон для связи …»

Хм, заказ. Очень кстати, я уже готов был завыть со скуки или, на худой конец, махнуть куда-нибудь на юг, пока не появится работа. Теперь не придется мотаться туда-сюда. Помедлив немного, я взял телефон и набрал номер. Ответили мне не сразу. Когда я уже собирался нажать сброс, вызываемый абонент взял трубку.

— Я по поводу коллекции, — не представляясь и не здороваясь, сказал я и замолчал, ожидая условной фразы. Только после неё можно продолжать разговор. «Левые» заказчики её не знали, потому что меня можно было найти лишь по рекомендациям моих прежних клиентов. Поэтому специальная фраза-пароль служила гарантией, что сейчас со мной говорит именно тот, кто знает, кто и зачем ему звонит.

— К сожалению, основная часть коллекции сейчас находится на выставке, но могу предложить вам несколько отдельных образцов, — ответил мне мужской, слегка надтреснутый, уверенный голос. Отлично, заказ подтверждён.

— Завтра, в два часа, — я назвал адрес, дал несколько инструкций и отключился. Место и время встречи всегда назначал сам. Это ещё одна проверка: надо — заказчик придёт, не смог — его проблемы.

Дверь отворилась, и в кафе вошёл высокий, крепкий мужчина. Чёрные, жёсткие на вид волосы собраны в низкий хвост, чёрные джинсы, свободная белая рубашка, кожаная куртка, пирсинг на узком, загорелом лице. Интересный экземпляр. Посетитель огляделся и уверенной походкой направился в мою сторону. Не спрашивая разрешения, присел за столик, бросил на столешницу скрученную в рулон газету. Я выжидающе посмотрел на него, поднеся к губам чашку с кофе.

— Вы всегда выбираете для встречи столь многолюдные места? — спросил он. Я молчал.

— Хорошо, — усмехнулся он, поднимая руки ладонями ко мне. — Вот вам пароль: «Образцы в крайне плохом состоянии. Могу предложить вам что-нибудь другое». Довольны?

Я сделал большой глоток и опустил чашку на блюдце. Посуда тихонько звякнула.

— А вы всегда опаздываете на важные встречи? У вас оставалась ровно минута.

Мужчина расхохотался, слегка откинув голову. Он меня раздражал. Плохой признак. Это всего лишь работа, и заказчик не должен вызывать у меня никаких эмоций. Потому что это мешает, сбивает «нюх». Обычно в такой ситуации я отказывался от заказа, сколько бы мне за него не предлагали, даже не выслушав клиента, но в этот раз, сам не знаю почему, решил не торопиться.

Черноволосый отсмеялся, подозвал жестом официантку и, указав на мою чашку, сказал:

— Повторите. Мне то же самое.

Странный, но весьма говорящий жест. Он уже решил, что дело улажено, поэтому может позволить себе такой королевский поступок — угостить меня кофе. Плебей, только недавно почувствовавший вкус настоящей власти. Такие люди опаснее всего. Они не посчитаются ни с чем, лишь бы их желания осуществились. Да, пора сматывать удочки. Я не боюсь его, просто проблем от него будет больше, чем прибыли. Зачем мне лишний геморрой?

Нам принесли заказ. Сидящий напротив тип отхлебнул кофе, поморщился и одним глотком допил содержимое чашки. Напиток явно не пришелся ему по вкусу. Ещё бы. Я предпочитаю крепкий черный, с одним кусочком сахара, который скорее подчёркивает горечь, чем заглушает её. Очевидно, черноволосый привык к другому вкусу, но, к моему удивлению, не стал придираться к кофе, только подальше отодвинул от себя пустую чашку. Возможно, он не на столько плох, как я о нём подумал.

— Вы знаете условия? — спросил я. Мужчина кивнул и, достав из внутреннего кармана куртки конверт, протянул мне. Я немного помедлил, но всё-таки протянул руку и взял его. Если я открою конверт, дороги назад не будет. Пока я не видел лица своего «заказа», всё можно отыграть обратно и просто отказаться. У меня ещё остались сомнения, поэтому, не открывая конверта, я отложил его в сторону и посмотрел на своего, возможно, будущего клиента:

— Что именно я должен буду сделать?

— Инсценировать похищение.

Я удивлено приподнял бровь. Всякое случалось делать, но подобное мне предлагали впервые.

— Насколько далеко всё должно зайти?

— Выкуп меня не интересует, необходимо добиться только исполнения требования. Как — на ваше усмотрение, но без особого членовредительства. Срок — один месяц.

— А что будет потом?

— Когда требование будет выполнено, заложника можно будет отпустить.

Я нахмурился. Этот тип что-то темнит. Кто отпускает заложника просто так? И где гарантия, что после его освобождения те, кого шантажировали, не вернутся к своим первоначальным планам? Скорее всего, у этого парня есть козырь в рукаве, то, чем он и дальше сможет давить на свои жертвы. Тогда зачем этот фарс с похищением? Не лучше ли сразу открыть свои карты, если и потом собираешься ими пользоваться? Ответ напрашивался только один, и он мне не нравился. Меня собирались использовать втёмную, разыграть, как пешку.

— Кажется, вы кое-чего не поняли, — пытаясь сохранить спокойствие, сказал я. — Цирковые представления не входят в перечень моих услуг. Если хотите сделать заказ, выкладывайте всё начистоту. В противном случае… — я сдвинул конверт в его сторону.

Он посверлил меня глазами и кивнул:

— Хорошо. У нашей истории может быть и грустный финал в соотношении, скажем, пятьдесят на пятьдесят. Только не говорите, что раньше не приходилось этого делать, — ухмыльнулся он.

Приходилось. Но о подобном я должен знать с самого начала.

— Ну, так что? Берётесь? — продолжая довольно лыбиться, спросил черноволосый.

Вместо ответа я вскрыл конверт и заглянул внутрь. Деньги, лист с необходимой первоначальной информацией, фотография. Я молча рассматривал лицо будущей жертвы. Девчонка лет семнадцати, симпатичное личико, светлые волосы, карие глаза. Ничего особенного. Интересно, чем она ему не угодила? Ладно, не мое дело. Это просто работа.

— Телефон для связи у вас есть, — сказал я, убирая конверт в карман куртки. — Если решите отменить заказ, сбросьте сообщение, что больше не занимаетесь коллекционированием, но после этого абонент будет недоступен, а контракт расторгнут. И помните, я не работаю дважды на одного и того же клиента. Окончательный расчёт — после исполнения всех договоренностей. При грустном финале сумма возрастет в два раза. Да, можете называть меня Саламандр.

— Мне тоже представиться? — вскинул бровь мой собеседник.

— Всё, что нужно, я узнаю сам, — холодно бросил я и отвернулся к окну, давая понять, что разговор закончен. Черноволосый намёк понял, встал, бросил на стол деньги и ушёл. Я посидел ещё полчаса, расплатился и тоже двинул к выходу, так и не притронувшись к заказанному клиентом кофе.