Без врага (джен)

Лорд Иллидан был... лордом.

Пожалуй, он был лучшим лордом, которого мог пожелать своему народу принц Кель’тас.

Хороший правитель и умелый воин, полудемон по праву носил прозвище Ярость Бури. Что же касается неумения лорда вести дела бумажные... Кель'тас смутно подозревал, что десять тысяч лет назад такого обилия бюрократических тонкостей просто не было. А у Вайш, которая знала это точно, спрашивать не решался.

Так или иначе, Иллидан был хорошим лордом. Это молчаливо признавали оба его вассала. И поэтому в редкие минуты слабости, когда на Иллидана накатывала меланхолия, они молча брали все текущие дела на себя, запрещая его тревожить.

Начальник стражи, дежурившей у темниц, как-то раз осторожно спросил, не опасно ли оставлять лорда наедине с пленницей. Принц Кель'тас смерил подчинённого ледяным взглядом и уточнил, каков был приказ лорда. Больше подобных вопросов не возникало.

Иллидан спокойно оставался наедине с Мэв.

Кель’тас не знал, что тянуло к ней его господина.

Возможно, лорду хотелось отомстить бывшей тюремщице, гнавшейся за ним через полмира и чуть не пленившей?

Возможно, она напоминала ему о былых днях, о брате и возлюбленной...

Кель’тас не знал. Ему, воспитанному в строгих рамках дворцового этикета, в голову не приходило начинать задушевные разговоры со своим лордом. И все догадки принц держал при себе, не обсуждая даже с леди Вайш. Да та и не стала бы говорить с ним об Иллидане. Скорее уж тонко намекнула бы на бестактность подобных разговоров.

Принц Кель'тас молчал и просто делал то, что должен был.

* * *

Темницы Чёрного Храма когда-то не были ими. Мэв убедилась в этом давным-давно, ещё только попав сюда. Уж ей ли было не знать, как строятся темницы. Прутья, решётки и охранные чары были сделаны намного позже, чем строилось основное здание.

Карабор... Храм дренеев...

Теперь это было место, где её пленил тот, кого она обязана была пленить сама. Роли поменялись, и охотник нынче сидел в клетке, сквозь решётку глядя на того, кого считал добычей. Но сейчас каменная лавка, на которой навеки был выжжен отпечаток копыта, пустовала, уже который день.

Здесь сложно было считать дни. Ещё сложнее, чем следить в подземельях за сменой веков и тысячелетий. Но Мэв пока справлялась. Сменялась стража, приносили еду, меняли чадящие факелы — это уже были промежутки времени, которые можно было отслеживать.

День за днём тянулось время.

Она умела ждать.

Но совершенно не понимала, что происходит.

Раньше Иллидан приходил довольно часто. Стража при его появлении уходила прочь, не маяча на виду, и они оставались вдвоём. Иногда он принимался расхаживать перед камерой, задевая краями крыльев стены не такого уж и широкого коридора. Иногда садился на лавку, ставил на неё одну ногу, сплетая пальцы на колене.

Она слушала его рассуждения о том, что они связаны этими десятью тысячами лет. Отпускала полные яда замечания касательно его нынешнего положения и вассалов. Но Иллидан воспринимал всё на удивление спокойно, повернув к ней перечёркнутое повязкой лицо. Зеленоватые отсветы, пробивавшиеся сквозь тёмную ткань, в такое моменты казались ей особенно ярким.

Иногда он рассказывал о том, что происходит. О демонах, о Плети. О том, как они обживаются в этом суровом мире. В такие моменты Мэв замолкала, жадно ловя любые крохи знаний, которые могли бы помочь бежать.

Может, поэтому так сжималось сейчас сердце? Если Иллидан погибнет от рук демонов или мертвецов... Она проиграет, верно?

День, когда Иллидан вернулся, ничем не отличался от других. Прогрохотали по ступеням копыта, звякнуло оружие покидающей свой пост стражи. Мэв жадно глядела на стоящего перед камерой полудемона. Лиловую кожу пятнала не только зелень татуировок, но и белые полосы повязок. Кто-то ранил его, ранил серьёзно: эльфийка видела, как тяжело он опустился на лавку, как бережно пристраивает крыло, перепонку на котором стягивали ровные стежки.

Он долго молчал. Потом начал рассказывать о том, что произошло. О том, как Артас прорвался-таки к Ледяной Короне, чему не смогли помешать все союзные войска. Но ему посчастливилось выжить, и это было для эльфийки главным.

— Я рада, — коротко сказала Мэв, когда он замолчал. — Значит, моя охота не завершена.

Иллидан широко ухмыльнулся. Это... грело душу. Они были нужны друг другу.

Он разглядывал замершую напротив эльфийку. Сейчас, без своего неизменного клювастого шлема и просторного плаща, она казалась маленькой и даже хрупкой. Конечно, по меркам сородичей Мэв была воительницей, но Иллидану все сейчас казались до смешного изящными и тонкими — по сравнению с ним-то.

Встав, он сделал шаг вперёд. Ещё один. Они стояли почти вплотную, разделённые лишь прутьями решётки. Иллидан медленно поднял руку. Защита камеры пропустила его — здесь он был повелителем.

Когтистые пальцы коснулись лиловой щеки, на удивление мягко и бережно.

Эльфийка отшатнулась, будто её ударили, а Иллидан ушёл, как всегда сопровождаемый шелестом крыльев. Она уже думала было, что всё закончилось до следующего раза — но тяжёлые шаги снова зазвучали в коридоре. Иллидан вернулся, неся взятую у стражи связку ключей, и принялся отпирать камеру.

Замерев на пороге, он смотрел на ощерившуюся эльфийку, вжавшуюся в стену. Мэв сейчас напоминала не то лесного зверя, загнанного в угол, не то хищную птицу: скрюченные пальцы здорово смахивали на кривые когти.

— Я не дам себя обесчестить! — злобно прошипела она.

Иллидан наклонил увенчанную рогами голову, не сделав больше ни единого движения. Потом заговорил:

— Неважно, кто из нас сидит в клетке. Один всё равно никуда не денется от другого. Так зачем стены? — он шагнул назад, открывая проход. — Если хочешь — можешь идти.

Во взгляде эльфийки за мгновения сменилось множество чувств, от недоверия и страха до гнева и странной надежды. Она упрямо сжала губы.

— В таком случае, где моё оружие?

Иллидан наклонился куда-то в сторону, за стену, куда не могла заглянуть Мэв. Выпрямился, сжимая тяжёлый мешок, и швырнул его ей под ноги.

— С этого момента ты здесь гость и вольна уходить и приходить, когда угодно, — сообщил он и развернулся, хлестнув кончиками крыльев по прутьям.

И просто ушёл, оставив эльфийку решать самостоятельно. Она ещё некоторое время слышала его голос, отдававший страже приказы, а потом всё стихло. И только после этого Мэв потянулась к мешку.

* * *

Верхнюю площадку Чёрного Храма освещали звёзды и зеленоватое сияние скверны. Ветер трепал гладкие чёрные волосы Иллидана, замершего в неподвижности и задумчивости. Он напоминал изваяние, неведомую скульптуру, и, казалось, мог провести так вечность.

Шаги Мэв всегда были неслышными.

Она молчала, глядя на чуть сгорбленную спину того, кого стерегла долгие тысячелетия. Пальцы привычно сжимались на металле оружия.

— Я с оружием за твоей спиной. Этого ли ты хотел? — голос из-под шлема звучал привычно глухо.

Иллидан чуть шевельнулся, но не обернулся.

— Оружие в твоих руках тревожит меня не более, чем собственная тень.

Мэв замерла, пытаясь осмыслить сказанное, и пропустила момент, когда Иллидан развернулся к ней, шагнув ближе, так, что лезвие почти упиралось ему в грудь. Капля крови потекла вниз, перечеркнув зелень татуировок чёрной линией, когда он протянул руку и привлёк Мэв к себе, осторожно приобняв.

— Я не собираюсь больше бежать от тебя, — прозвучал голос Иллидана над самым её ухом.

Мэв выдохнула, резко убирая руку с оружием.

— У тебя кровь, — голос её звучал уже не так уверенно, как мгновениями раньше.

— Сейчас это волнует меня меньше всего, — ладони Иллидана сомкнулись на шлеме, чуть потянули, собираясь снять, но внезапно сжались в пустоте.

Мэв стояла в нескольких шагах.

— Для этого... ещё рано.

* * *

Когда Мэв вошла в зал, где состоялся очередной совет, принц Кель’тас спокойно завершил фразу, дочитав отчёт. И лишь после опустил бумаги и обернулся к стоявшему у окна Иллидану.

— Мой лорд. Какие будут указания?

— Продолжай, — Иллидан сопроводил приказ коротким жестом, и Кель'тас не посмел ослушаться.

Мэв стояла у дверей, будто ещё один стражник, неподвижная и молчаливая. Она шевельнулась, только когда Вайш с Кель'тасом двинулись к выходу. Подождав, пока идущий последним принц перешагнёт порог, Мэв стянула шлем и пошла к глядевшему на неё Иллидану.

Эльфийские стражи стояли у закрывшейся двери. Кель'тас задумался на секунду, не стоит ли отозвать их, но потом понял: он не может доверять Мэв. Пока... пока не может.

Никто не проронил ни слова. Ни жеста, ни взгляда.

Только в глазах Вайш плескалось веселье, и отблески этого веселья были в едва заметной улыбке принца.

Зал был тот самый.