Описание торгового путешествия на Восток, а так же стран и людей, в них живущих, сделанное Евой Айтерзенталь (джен)

Бирхен, на языке рутов называемый Берёстье, лежит в одном дне пути на юго-восток от Веленоса. Это самый западный город рутов, и хотя он не столь велик, как Веленос, это богатый торговый город, ибо всякий, кто идёт в столицу рутов, не может его миновать.

Обликом и нравом руты весьма похожи на ливов, однако принадлежат к восточной церкви, в душе, впрочем, оставаясь язычниками. Дома свои руты, подобно ливам, строят из брёвен, камень же в строительстве употребляют редко. Дома их внутри устроены подобно ливским, отличаясь лишь мелкими деталями. Сами дома, как было сказано прежде, складываются из брёвен, при этом не употребляется никаких инструментов, кроме топора.

В каждой области рутов правит свой князь, однако все они должны подчиняться верховному князю в Хориусе, что, впрочем, делают столь же редко, что и наши князья.

(«Описание торгового путешествия на Восток, стран и людей, в них живущих, сделанное Евой Айтерзенталь» )

Проезжая по городу от ворот до торговой площади, Флёр старалась не упустить ни одной детали — кто знает, что может пригодиться… И пока что увиденное было вполне привычным — разве что каменных построек почти не было, да одежда прохожих больше походила на огрскую. Пожалуй, главным отличием были церкви — строили их здесь в ромейской манере, и было это красиво, хоть и непривычно.

Трактир зато выглядел вполне привычно — и даже вылетающее из дверей тело было знакомой деталью. Флёр придержала лошадь, а тело, тем временем, поднялось, отряхнуло кафтан, выкрикнуло в сторону трактира несколько слов — судя по тону, срамных — и, шатаясь, побрело прочь.

— И ведь не голытьба какая, — заметил Вышата, проводив выброшенного пьяницу взглядом. — Посадский человек из лучших — в толк не возьму, с чего бы ему так пить. Эх… Бог ему судья, а нам как раз сюда.

Внутри трактир — корчма, как его называли руты — тоже выглядел вполне привычно. И публика там была столь же привычная — за исключением разве что бородатого священника, методично и со вкусом пившего пиво, благословляя каждую кружку.

— Чего желаете? — осведомился трактирщик, чей акцент заставил Флёр поморщиться.

— Комнаты и кормёжку, — ответил Бела, бросив трактирщику золотой. — Госпоже — лучшее.

— Не извольте беспокоиться, добрые господа, — закивал трактирщик. — Без промедления сделаем. Эй, Хлоп!

Подскочивший мальчишка получил указания и поспешил наверх — показать гостям комнаты, а сам хозяин исчез на кухне.

Лестница скрипела — не слишком громко, но отчётливо. Подняться по ней незаметно было невозможно, и Флёр это вполне устраивало. Воры в трактирах были всегда и везде, а если кто-то пронюхает, что именно она везёт, желающие залезть в её мешок найдутся немедленно. Впрочем, если потащить его с собой, желающие найдутся ещё быстрее…

Однако все сомнения Флёр разрешил стоящий в ногах кровати сундук с ключом в замке — трактирщик, похоже, на подобную ситуацию и рассчитывал. Что и неудивительно, если вспомнить публику в зале…

А публика в зале была не просто приличная — всё сплошь люди торговые, купцы да приказчики, даже капитаны наёмников, без которых ни одно подобное заведение на родине Флёр не обходилось, отсутствовали. Впрочем, всё это можно было обдумать и позже — прямо сейчас компаньонов ждали жаркое и пиво — только что из погреба…

— Итак, — начал Бела, отхлебнув пива. — Мастер Армати, вам для начала нужно будет предъявить гильдейские грамоты воеводе — так здесь называется бургомистр — но сделать это можно только до полудня, лучше всего — сразу после утрени.

— Но почему?

— Да потому, что дел у него много. Воевода потому и воевода, то есть полководец, что и военными делами занимается, и мирными, — ответил Бела. — Если хотите ещё один совет, скажу — держитесь почтительно, но твёрдо — подобострастия он не переносит. Ну и постарайтесь дело изложить коротко и ясно — тоже на пользу пойдёт…

— Благодарю за совет, Бела-огр, — Армати протянул руку. — Как вы понимаете, здесь наши пути почти наверняка разойдутся, поэтому…

— Хотите вернуть свою долю? — понимающе кивнул Бела. — Разумное желание…

— Напротив, я оставляю свою долю в вашем предприятии в уплату за сведения о землях сколотов и более дальних, если вы узнаете о них что-либо. Вы можете распоряжаться этими деньгами как сочтёте нужным, но все сведения о торгах и путях вы должны будете первым делом представить в нашу гильдию.

— По рукам, — Бела кивнул. — Будет вам описание путей и торгов, докуда дойдём.

На торге царило оживление — по лёгшему снегу пришли санные караваны. Меха с севера, драгоценности и оружие с юга, шёлк с востока… В оружейном ряду Флёр не пожалела двух золотых и приобрела отличный булатный кинжал, затем отправилась за стрелами — и обнаружила Белу. Огр бурно спорил с каким-то парнем в роскошной шубе, а затем что-то коротко бросил одному из торговцев и протянул руку. Торговец без промедления вручил ему лук — короткий и крутой, и несколько стрел. Парень тем временем сбросил шубу, достал откуда-то ещё один лук и принялся чертить углём на стене круги. Затем оба отошли шагов на пятьдесят, остановились и разом натянули луки…

До сих пор Флёр считала, что она неплохо стреляет из лука. Возможно, так оно и было… но только не в сравнении с огром и рутом. По сравнению с ними она была неуклюжим новичком, впервые взявшим лук в руки. Да что говорить — она не могла припомнить никого, кто обращался бы с луком с подобным мастерством, а ведь среди браконьеров и контрабандистов мастеров хватало. Но, как оказалось, западные мастера восточным и в подмётки не годятся — и Бела, и незнакомый рут стреляли быстрее и метче, чем самый искусный лучник империи. Десяток ударов сердца — и в стене уже торчит полдюжины стрел, вплотную одна к другой, в самом маленьком круге. Почти не целясь…

— Право, мастер Бела, мне не случалось видеть стрелка лучше, чем вы или ваш товарищ. Не согласитесь ли преподать мне урок искусства стрельбы из лука?

— С удовольствием, добрая госпожа, — усмехнулся Бела. — Хотя это окажется для вас нелегко — сколотский лук, который в ходу на востоке, сильно отличается от вашего. Впрочем, попробуйте сами…

Лук оказался непривычно тугим — Флёр едва смогла натянуть его до конца и тут же отпустила.

— Что ж, это первое отличие, — хмыкнул Бела. — Наши луки куда сильнее западных. Второе же — способ, которым натягивают тетиву. Мы подцепляем тетиву кольцом, надетым на большой палец, придерживая его средним, а сгибом указательного легко держим стрелу. Смотрите…

Снова взяв лук, Бела неторопливо натянул его, прицелился и выстрелил. Свистнув в воздухе, стрела вонзилась в мишень, а Бела снова отпустил тетиву, выпуская следующую. Это было потрясающе, и Флёр не удержалась:

— Не возражаете, если я опробую ваш способ?

— Попробуйте, — Бела протянул лук, три стрелы и несколько колец. — Только кольцо надо подбирать тщательно — такое, чтобы туго надевалось, иначе соскользнуть может. И учтите, с непривычки это нелегко.

Час спустя Флёр отложила лук и вытерла пот — это действительно было нелегко, но потраченного времени и сил однозначно стоило. Сколотский лук гораздо лучше западного подходил всаднику, а ей придётся провести немало времени в седле… Да, это сложно, но самое главное она поняла, а остальное — дело времени. Пусть она и не станет столь же искусной, как сами сколоты — но ей хватит и этого.

И Флёр, не раздумывая, купила лук и три дюжины стрел, старый же лук продала — за вполне пристойные деньги. Теперь можно было двигаться дальше — Бела собирался остановиться на зиму в Хореве, а весной двинуться на восток.

— Итак, куда мы отправимся дальше? — осведомилась Флёр, когда компаньоны собрались в зале трактира. — И когда?

— Послезавтра, едва рассветёт, — ответил Бела. — И как раз на закате придём в Бобровский городок. Город сей невелик — одна лишь крепость с посадами — и задерживаться мы там дольше, чем на ночь, не станем, если не случится чего-нибудь неожиданного. Оттуда двинемся в город Гомин — там задержаться стоит, потому как торг там, может, и уступает здешнему, но ненамного, а по части мехов и вовсе превосходит. Там же, возможно, придётся нанять охрану — бобровский воевода свои земли от разбойников очистил, а вот дальше на юг они иной раз встречаются… Тут не угадаешь — иной год девица с мешком золота по тракту безбоязненно пройти сможет, а иной спасения нет от шаек, и не в недороде дело, это точно. Словом, если у кого остались тут дела — заканчивайте.

Дел у Флёр не нашлось — и, пройдясь ещё раз по торгу, она вернулась к себе в комнату, достала пергамент и принялась писать. Руты определённо заслуживали подробного описания — мало кто на Западе вёл с ними дела, а кое-кто и вовсе считал чем-то вроде антиподов или псоглавцев — более мифическими чудищами, чем людьми. Шутка ли — она первой из всех купцов Леноса зашла так далеко на восток, и она не собирается останавливаться. Сколоты — только первый шаг…

Она писала, пока не стемнело, потом спустилась в зал и до ночи просидела с кружкой сбитня, слушая разговоры людей, а иногда и спрашивая сама — как знать, что пригодится в дороге? Она запоминала имена земель и людей, дорожные приметы и дурные места, переправы и тропы, повадки зверей и стражников…

А на рассвете отправилась в путь.

Бобровский воевода был высок ростом, свиреп лицом и суров нравом, так что сам походил на разбойника — однако ж честен был на удивление. Лихоимством брезговал, на расправу был скор — пойманных в первый раз нещадно сёк кнутом, не оставивших же после этого разбой, поймав, вешал — подход, который Флёр находила весьма разумным .

Бела и Вышата, как оказалось, с воеводой были знакомы, и потому остановилась на ночлег их компания не в трактире, а в воеводском тереме. Флёр это показалось странным — ладно Бела, не раз и не два проезжавший этим трактом, но Вышата? Как молодой гусляр мог оказаться знакомым воеводы? Нет, как они могли встретиться, Флёр вполне могла представить, но… Воевода явно относился к гусляру, как к своему человеку — пожалуй даже, доверенному слуге. И верно — кто обратит внимание на бродячего музыканта? Кому придёт в голову грабить его или опасаться его? Кто станет умерять голос в его присутствии — а ведь у музыканта острый слух — и следить за словами?

Немногие. Очень немногие… Даже сама Флёр, хоть и не особо доверяла Вышате, не думала, что он может быть человеком воеводы… И то, что ещё вчера она о воеводе Добрыне не слыхала — не оправдание. Должна была догадаться, что парень не сам по себе — но ничего не заподозрила. Расслабилась, как последняя дурочка… Что ж, впредь будет внимательнее — покуда ничего по-настоящему дурного не случилось.

На рассвете следующего дня они покинули крепость. Воевода, решивший устроить своим солдатам внезапный смотр, прощаясь, сказал:

— Верстах в пятнадцати по тракту , в лесу, увидите тропинку с полночи. Там осторожней будьте и на отдых не становитесь, покуда мёртвую сосну без ветвей не минуете, да молитесь. Кудеса недобрые там случаются…

Бела кивнул, пожелал воеводе доброго здоровья и отпустил поводья. Компания двинулась вслед за предводителем, и Флёр, толкнув лошадь каблуками, задумалась над словами воеводы. Кудеса недобрые… Что бы ни рассказывали с амвона священники, в мире оставалось место многим странным силам и существам, которые ничуть не боялись имени божьего и друзьями человеку не были. И на них была управа, конечно, да только не хотелось бы с таким встретиться на лесной дороге… Повезло Лоуренсу, ох повезло — да только редко кому так везёт.

Тропинку Флёр увидела первой — и ничего необычного не заметила. Обыкновенная лесная тропа, обыкновенный лес, обыкновенный среднего достатка крестьянин… Да только лошади встали, как вкопанные — храпят, глазами косят, но не идут. Крестьянин же неспешно подошёл, снял шапку, как-то небрежно поклонился и сказал:

— Здравы будьте, странники! Далеко ль путь держите?

— И тебе здоровья да благоденствия, — ответил Вышата, поклонившись в пояс. — А идём мы в город Гомин по делам торговым.

Флёр нахмурилась, внимательно разглядывая незнакомца — и мысленно хлопнула себя ладонью по лбу. Шуба, запахнутая не на ту сторону — куда уж очевиднее! Вот только что за дело до них лесному хозяину?..

Леший тем временем опрокинул поднесённую Вышатой чарку, крякнул и сообщил:

— Не дойти вам этой дорогой до Гомина. Дерево нынче утром старое на дорогу упало — и за день его не убрать. Могу я вас провести другой тропой…

— Да только что взамен спросишь?

— Уж спрошу, не думай, что даром пройдёте, — леший прищурился. — Видела ты, цветозванная, Хлебную Волчицу — чую я дух её на тебе — вот и расскажи-ка мне о ней всё, что тебе ведомо.

Флёр снова нахмурилась — на этот раз недоумённо — и ответила:

— Мало мне ведомо, а что ведомо, то и тебе поведаю, да смотри потом, не говори, будто продешевил.

— Не скажу, что бы ни услышал от тебя.

— Знаю я, что идёт она на север, и идёт с ней торговец по имени Лоуренс. Знаю, что не одно лишь дело их связало. Слышала мельком, что не просто идёт она на север, но домой вернуться пожелала. Большего же не знаю — так не говори, что слова не давал!

— От слова своего не отказываюсь, — ответил леший. — И довольно ты сказала, а за то тебе благодарность моя.

И исчез, словно его и не было.

Под ногами по-прежнему был укатанный снег тракта, позади — огромное дерево… А была ли беседа с лесным хозяином — бог знает. Может, была, а может — пригрезилось, покуда у костра дремала…

— Ладно, — хлопнул рукавицами по ладони вставший Бела, — пора дальше идти. Если поднажмём, так самое большее, в сумерках до Гомина доберёмся, а не то как и засветло.

На том и порешили — ночевать в лесу не хотелось никому.

Город Гомин был невелик, небогат и спокоен, и надолго в нём задерживаться путешественники не собирались. Иди они на запад — здесь бы стоило задержаться да накупить мехов, но в восточных землях и своих хватало. Правда, могло тут сыскаться что-нибудь редкое, так что взглянуть всё же стоило — но завтра. Слишком поздно они пришли — часы на ратуше как раз пробили семь ударов. Оставалось только найти приличный трактир и устраиваться на ночь. Впрочем, искать трактир не пришлось — вполне приличное заведение стояло всего в квартале от ворот. Выглядел он, конечно, посредственно, однако чутьё подсказывало, что это всего лишь видимость... И не обмануло — в этом трактире останавливались одни только вольные торговцы. Редкая удача — да к тому же здесь были и друзья Белы, хорошо знакомые со сколотами. Люди эти, в отличие от Белы, с ними вели дела регулярно и всегда знали, что нынче в цене и кто из вождей куда откочевал. Были среди них те, кто доходил до реки Итиль, и кого-нибудь из них Флёр планировала взять проводником. Конечно, этого было мало, но для начала хватит и этого — а там она как-нибудь договорится со сколотами, благо их земли тянулись и дальше на восток.

Разумеется, всё с самого начала пошло не по плану — нужных людей в городе не было. Разошлись кто куда, и вернуться обещали нескоро... Пришлось расспрашивать трактирщика, не знает ли он кого-нибудь, кто торговал бы со сколотами и знал их земли.

Трактирщик знал — но его знакомого тоже не было в городе. Подавив желание выругался, Флёр устроилась за столом, разложила пергамент и обложила про себя парочку недоумков, которым потребовалась компания. Здесь, конечно, было довольно шумно, дымно и грязно — но здесь хотя бы стол был, а очаг и свечи давали достаточно света для письма. Пододвинув подсвечник, Флёр прикрыла глаза, вспоминая дорожные приметы, и принялась писать.

Внимания на неё почти не обращали — благо, не она одна решила поупражняться в чистописании. Публика, собиравшаяся здесь — один только торговый люд — не только отдыхала, но и проворачивала дела... И этим нужно было воспользоваться. Пусть тех, кого искал Бела, не было — но были другие, и кто-нибудь знал о том, что их интересует. Кто-то бывал здесь, кто-то — там, один что-то слышал, другой нашёл необычный товар... Так, по кусочкам, и выяснится всё, что нужно. Времени, конечно, на это уйдёт немало — но у них вся зима впереди, уж как-нибудь уложатся...

Занятая работой, Флёр не сразу заметила, что в зале воцарилась тишина. А когда заметила... Обычно такая тишина предваряла всеобщую драку, и Флёр, спешно закрыв чернильницу, приготовилась встать — да так и замерла.

Два крепких мужика поставили на стол скамью, на неё уселся Вышата, положил на колени гусли и заиграл на них. Сперва взял несколько нот на пробу, затем сыграл какой-то обрывок мелодии, а затем взялся за дело всерьёз.

Язык рутов Флёр понимала через раз, однако и того, что она разобрала, хватило, чтобы всё бросить и застыть, вслушиваясь в речитатив. Ведь герой этого сказания был купцом... И его история была уж слишком похожа на её собственную. Совпадение? Как знать... Вышата — человек бобровского воеводы, но только ли его? Да и сам-то воевода — чей человек?

Что-то подсказывало, что ответов на эти вопросы искать не стоит...

На торг Флёр явилась к самому открытию — и не пожалела. Мехов было предостаточно, но ничего такого, что стоило бы везти к сколотам — за исключением одной шкуры. Шкура была медвежьей, но медведь этот был раза в полтора больше обыкновенного, да ещё и чисто-белым... Привезли её откуда-то с севера, и стоила она соответственно — но была уж слишком хороша. В самый раз для подарка царю сколотов — а без его дозволения им не пройти по сколотским землям. Одной её, конечно, будет мало — но что-то ещё стоит поискать в Хореве, благо, времени предостаточно.

Но всё это будет потом. А пока копыта мерно бьют по мёрзлой земле и утоптанному снегу, летит навстречу дорога, и с каждым часом всё ближе Хорев. Столица рутов... И настоящее начало её путешествия.

<hr />Примечания:

Да, это по-прежнему сайд-проект, но писать я всё же буду не по главе в год.