Нечего терять (джен)

11 мая 2023 года, Китанагоя, Городская больница, Палата № 410

У гостевой стойке в больнице его уже встречают понимающими улыбками.

— Здравствуй, Тора, — приветствует его немолодая медсестра, — ты сегодня опоздал. Прием закончился полчаса назад.

— Простите! — запыхавшийся юноша склонился в поклоне, — были неотложные дела.

— Понимаю, — кивнула медсестра, и Торе показалось, что это не просто вежливый ответ, а этой женщине действительно его жаль. В его душе затеплился лучик надежды.

— Поэтому вы не могли бы… пропустить меня, — попросил он.

Медсестра долго смотрела на него, а затем сказала, тяжело вздохнув:

— В исключительных случаях мы позволяем прием гостей пациентам в любое время. К тому же твоя сестра в таком состоянии, что это ей точно не повредит. Поэтому я не вижу ничего дурного в том, чтобы пропустить тебя.

— Спасибо большое! — искренне поблагодарил женщину Тора.

— Куда идти, ты знаешь. Только долго не задерживайся, пожалуйста.

Медсестра передала ему через стойку пластиковых пропуск.

— Конечно, — ответил юноша, еще раз поклонился и быстрым шагом пошел к лифту.

Ему казалось, что дорогу до её палаты он теперь найдет и с закрытыми глазами. Коридоры больницы были пусты — все это крыло было отдано под содержание жертв дьявольской игры. Идя по светлому кафелю и всматриваясь в ритмичное отражение больничных ламп на натертом до блеска полу, Тора начал вспоминать события прошедших месяцев, что в конце концов привели его сюда. И его поразила та тонкая цепочка случайностей, что подвели к такому итогу.

Если бы он тогда не заинтересовался нейрошлемом.

Если бы не попал в бета-тест этой игры.

Если бы в тот день разбудил сестру.

Если бы не дал ей обещание.

Если, если, если… слишком много дорог, слишком много развилок привели их к такому финалу. И он знал, что не может винить в этом никого, кроме себя.

И Акихико Каябы.

Как же он ненавидел этого человека после всего случившегося! Тора дал себе слово уничтожить его и всё то, что он создал. В последние несколько месяцев он, как одержимый, изучал программирование и интересовался историей создания САО как никто другой. Он откопал все, что только было возможно о создателе этой смертельной игры из открытых источников, он использовал свое положение брата жертвы САО, чтобы добраться до закрытой для публики информации.

Он знал, что Каяба был жив. Он знал, что кто-то постоянно входит в игру и выходит из неё. Он знал, что невозможно взломать код этой игры, не убив никого.

Он знал, что бессилен, и осознание собственного бессилия разжигало его ненависть еще больше.

Погрузившись в собственные невеселые мысли, Тора даже не сразу понял, что дошел до нужной палаты. На двери была выгравирована надпись 410. А чуть ниже прикреплен бумажный файл с именем и фамилией.

 — «Киносита Сакура», — прочитал он, открывая кодовый замок палаты ключ-картой.

— Привет.

Тихо сказал юноша, садясь на стул рядом с её кроватью. Здесь ничего не менялось — казалось эта комната оторвана от всего остального мира и находится вне времени. Сакура лежала на специальном больничном ложе для людей, долгое время проводящих без движения. Девушка была закрыта белой простыней, как одеялом, и из-под него была видна только голова, покоящаяся на специальной подушке и накрытая нейрошлемом. От её тела шли провода к медицинским приборам, больничной сети и питанию. Бледные губы навсегда застыли в легкой улыбке.

Тора в очередной раз поразился, какой она стала маленькой. Худая и болезненная от рождения, в плену нейрошлема Сакура, казалось, стала еще меньше. Врачи делали все возможное для стабилизации её состояния, но по их скорбному виду Тора все понимал, и надежда давно оставила его сердце.

— Знаешь, Сакура… Сегодня мы похоронили маму, — начал говорить юноша и его голос предательски дрожал.

— Её забрала болезнь… , — выдавил из себя парень и замолчал. В его сердце была пустота и он совсем не знал, что говорить дальше. Ему казалось, что всё кончено для него в этом мире.

— Теперь я остался один. Ты… ты бьешься где-то там, вдалеке. Ты так далеко, и так близко… Мне казалось, что я тоже веду свою войну здесь. И знаешь что, сестренка? — незримые слезы потекли по щекам юноши.

 — Сегодня я проиграл, — сказал он и на палату опустилась давящая тишина. Слышался лишь писк электроники и медицинских приборов.

— Простишь ли ты меня когда-нибудь? — Тора спрятал лицо в ладонях им в этот раз слезы потекли у него по щекам по-настоящему.

— Простишь ли ты меня? — еще раз спросил он и взял сестренку за руку, ощутив такое родное тепло в этом холодном жестоком мире. 

11 мая 2023 года, Тринадцатый этаж Айнкарда, Лабиринт

— Вроде справились, — сказал Оно таким голосом, как будто его очень удивил этот факт.

Воин прислонился к стене и копался в инвентаре, ища лечебные зелья. Они отошли от стены тьмы на расстояние нескольких коридоров. Но расслабляться было нельзя, поэтому пока воин пил зелья и восстанавливал здоровье, Сирин стояла на изготовку и внимательно всматривалась в коридор, ожидая внезапной атаки.

— Последнее, — с горечью в голосе сказал юноша, осушив небольшую бутылочку с ярко-красной жидкостью. Как только он выпил ее до дна, она исчезла в небольшом вихре полигонов.

— У меня тоже все лечилки кончились, — сообщила Сакура.

Оно молча ждал, когда полоска его хитпоинтов восстановится. Они молчали. Наконец, когда индикатор показал сто процентов, воин встал и перехватил поудобнее двуручное копье.

— Ну что, пошли дальше? — спросил он, и двинулся по коридору в сторону, противоположной стене тьмы. Но через некоторое время ему пришлось остановиться — Сирин стояла на месте и ни сделала ни шагу.

— Сирин?

— Всё это не имеет смысла, — мрачно сказала девушка, с горечью смотря на него.

— Сирин, не надо терять надежду!

— Мы уже три дня ходим по этим чертовым бесконечным коридорам! Карта бесполезна! Наши друзья погибли! И мы, мы тоже… — девушка спрятала лицо в рукав своего плаща, и слезы полились по её щекам.

«Ну вот, обещала же больше не плакать. Какая же я дуреха!» — подумала она, безуспешно пытаясь унять слезы.

— Сирин… — парень совсем растерялся от вида девичьих слез.

— Мы все перепробовали… Всё! Везде одни бесконечные коридоры, коридоры, коридоры! Выхода нет! — в сердцах крикнула девушка, нисколько не опасаясь, что их могут услышать гоблины.

И вдруг одна мысль пришла им в головы почти одновременно. Сирин перестала плакать и удивленно посмотрела на Оно:

— Мы были везде… — начала она.

— Кроме тьмы, — закончил парень, с силой сжав в руках верное копьё, — Сири, это безумие.

— Нет, это наш шанс! — возразила девушка.

— Сири, мы не знаем, что нас там ждет, мы погибнем!

— Да мы и так здесь умрем, как ты не понимаешь, дурак!

Парень замолчал, пораженный таким напором. Сирин всегда была тихой и спокойной, и Оно не ожидал от неё такой бурной реакции.

— Хорошо, — сдался он, немного подумав, — ты права. Какая разница, где умирать.

— Вот видишь! — девушка возликовала. Оно поразился скоростью перемены её настроения.

— Ну, идем! — сказала Сирин и смело пошла обратно, навстречу тьме и неизвестности. И откуда вдруг у неё только сил прибавилось?

Они в нерешительности остановились перед стеной тьмы. Несмотря на их опасения, никакой засады на этот раз не было.

— Ну, что, пойдем? — Оно нервно сглотнул, перехватывая поудобнее копье.

— Давай, как только пройдем тьму, я первая, — сказала Сирин, до боли в глазах всматриваясь во мрак и перемещая свой меч в низкую стойку, — классическое боевое построение.

— А справишься? Ты же никогда не сражалась в авангарде?

— Ну всегда приходится с чего-то начинать, — весело ответила девушка и стала вдруг серьёзной.

— Оно, — позвала она его вдруг по имени, — Это же не твое настоящее имя?

— Ну да, — парень запнулся. Разговаривать о прошлом в этой игре было негласным запретом.

Девушка закрыла глаза, как будто собираясь с мыслями.

— Киносито Сакура. Приятно познакомиться, — неожиданно сказала она, повернувшись к нему и кланяясь.

Оно совсем растерялся. Да что происходит в голове у этой девушки?

— Приятно познакомиться. Нисимура Синдзи, — ответил он поклоном на поклон.

— Так вот, Синдзи, — если бы в САО можно было бы покраснеть, парень точно бы залился краской от такой фамильярности со стороны девушки, — прежде чем мы войдем туда, пообещай мне одну вещь.

— Какую?

— Я живу в Китанагое, — начала девушка, и дальше назвала свой точный адрес, — запомнил? Если… если случится так, что ты выживешь, а я нет, найди моего брата Тору и расскажи ему… расскажи ему все, — голос девушки слегка дрожал от эмоций.

— Прошу тебя! — Сакура еще раз поклонилась.

— Конечно, — Синдзи не стал разочаровывать девушку своими мыслями о том, что шансы выжить у них обоих близки к нулю.

Девушка так и стояла, склонившись, словно ожидая от него чего-то. Тогда Синдзи продолжил:

— Я живу в Токио, — сказал он, назвав в ответ свой адрес, — легко запомнить, да? Правда, из родителей у меня только мама… и если я… — слова и воспоминания давались ему с трудом, — и если я погибну, а ты выживешь, расскажи ей все. Может быть, от этого ей станет легче. Пожалуйста.

И Синдзи тоже склонился в поклоне.

— Обещаю, — ответила Сакура, — а теперь идём?

Девушка подскочила к нему и взяла за руку. Парень смутился от такого жеста, отдав всю инициативу девушке.

— Давай бегом. И не выпускать руки друг друга, чтобы не потеряться. Готов?

И не дожидаясь его ответа, Сакура потащила Синдзи за собой в темноту.

11 ноября 2022 года, Китанагоя, Дом семьи Киносита

— Камень-ножницы-бумага раз-два-три!

Сакура выкидывает бумагу и победно вскидывает руку.

— Ура! Я победила!

Тора удручающе смотрит на свою ладонь, сложенную в «колодец».

— Эх, ничего не поделаешь… — с сожалением говорит он, садясь на диван, — везучая ты, Сакура!

— Уж какая есть! — девушка закружилась по комнате на носочках в воображаемом танце от избытка чувств. Её домашняя блузка, немного большая по размеру, слегка развевается вокруг её стройной талии. Затем Сакура подлетела к брату легким шагом, сложила руки за спиной и, посмотрев прямо на него своими большими зелеными глазами, тихо спросила:

— Ты же не сердишься, братик? Если для тебя это так важно, ты можешь идти первым…

От этих её слов Тора улыбнулся. Сакура никогда не изменится, даже добившись своего.

— Обещание есть обещание. Всё честно, — сказал он, положив на колени нейрошлем.

— Вот и хорошо! — своими словами Сакура как будто окончательно помирилась с непутевым братцем. От её слез не осталось и следа.

Девушка легла на диван и Тора помог ей одеть нейрошлем на голову, аккуратно уложив непослушные волосы на подушку, которой она буквально пять минут назад колотила его.

— Я ненадолго, не переживай! — сказала Сакура слегка приглушенным голосом, когда устройство закрыло от мира глаза девушки.

— Да ладно тебе, развлекайся! — ответил Тора, включая шлем в розетку.

— Спасибо! — ответила она и нажала на кнопку пуск. А затем произнесла:

— Sword Art Online. Вход.

И, конечно, никто из них тогда и подумать не мог, что это были последние слова, которые они говорили друг другу.

11 мая 2023 года, Тринадцатый этаж Айнкарда, Лабиринт

Тьма была абсолютной. Не существовало ни звуков, ни запахов, никакого света — только ощущения теплой девичьей руки в его ладони спасало Синдзи от полного одиночества. Наверняка, если бы кто-то из них был бы здесь один, то сошел бы с ума.

Он не понимал, долго ли они шли в этой густой и липкой темноте, как вдруг все кончилось. Они выбежали на какой-то уступ, и, повинуясь воинским инстинктам, накопленным за одиннадцать уровней игры, сразу же спрятались за камень, стараясь издавать как можно меньше звуков.

Осторожно выглянув в расщелину в камне, служившим им убежищем, они не сразу смогли поверить своим глазам.

Путники находились на каменном выступе над огромной пещерой, залитой светом факелов. В одном углу пещеры, противоположной от них, расположился лагерь гоблинов. С десяток палаток из какой-то темной ткани стояли в углу. То тут, то там над кострами гоблины готовили какое-то мерзкое варево — его запах долетал даже сюда, почти под потолок пещеры и пахло оно ужасно. Повсеместно раздавались крики, возня, возникали и тут же заканчивались драки.

От места, где они находились, дорога спиралью уходила вниз. А прямо под ними были низкие врата, из которых бил такой прекрасный, такой лучистый и теплый солнечный свет.

— Выход! — чуть было не воскликнула Сакура, но сдержалась, увлекаемая своим спутником обратно за камень.

— Тихо!

— Мы должны спуститься вниз.

— Как только выйдем на дорогу, они сразу нас заметят.

— Гоблины в противоположном от нас углу. Им понадобится время, чтобы добежать.

Синдзи оценил длину дороги.

— Не получится. Даже если мы будем бежать со всех ног с этой верхотуры, эти твари как раз встретят нас внизу и нам крышка.

Сакура застонала. Долгожданный выход был рядом, но до него было никак не добраться. Что за несправедливый мир! И тут ей вспомнилась одна забава, которой они предавались на седьмом уровне.

Седьмой уровень был весь покрыт невысокими заснеженными горами. И ребята из их гильдии несколько раз пробовали съезжать по ним, используя для этого щиты.

Сакура залезла в инвентарь и материализовала два щита. Синдзи сразу понял её идею и с сомнением посмотрел на девушку:

— Это безумие, — сказал он, когда Сакура с силой вручила ему щит, — мы убьёмся об скалы, а не от лап гоблинов. Здесь же нет снега!

— Можно попробовать и без снега. Ты же сам говорил, что без разницы, где умирать?

Синдзи молча кивнул. По крайней мере, насколько бы безумным не был этот план, он давал хоть какой-то шанс на спасение. Они убрали в инвентарь все лишнее снаряжение. Затем, переглянувшись и последний раз сжав ладони друг друга, воины встали в полный рост и повернулись лицом к пещере, сжимая в руках свои щиты.

Синдзи поразила тишина этого момента. Казалось, застыли все — гоблины в лагере, увидев двух людей на скале, ветер, переставший на мгновение трепетать полы палаток и знамена. Даже языки пламени костров и факелов, казалось, на миг прекратили свою игру.

А затем Сакура и Синздзи закричали и бросились вниз с крутого склона, ловким движением кинув под ноги щиты.

Скользить на щитах по каменному склону было совсем не то, что по снежному. Каждый мелкий камешек больно отдавал в ноги, чтобы лавировать через камни побольше приходилось прилагать невероятное усилие, а удержать равновесие при таком спуске становилось все сложнее и сложнее. Две фигуры съезжали вниз по склону под какофонию гоблинов, которые хватали оружие и, давя друг друга, бежали к выходу из пещеры.

Чем ниже они спускались, тем больше попадалось крупных камней. И столкновение было неизбежно. Синдзи, уворачиваясь от крупного валуна, не заметил другой, который был поменьше и притаился в тени своего крупного собрата. На полной скорости налетев на него, юноша почувствовал, как под его ногами треснул щит, а его самого подбросило в воздух.

Как ни странно, это его и спасло. Пролетев с десяток метров по воздуху и приземлившись на каменный пол пещеры, пропахав его по инерции несколько метров головой и уронив хитпоинты в красную зону, Синдзи оказался прямо перед выходом.

Парень обернулся и увидел за собой страшную картину.

Сакуре повезло меньше. Потеряв равновесие, девушка кубарем скатилась вниз со скалы и остановилась лишь у самого основания склона. Шатаясь, она поднялась на ноги и обнажила свой одноручный меч.

Их разделял десяток метров, и волна гоблинов, словно тёмный поток, вклинилась между ними.

— Нет!

Закричал Синдзи и в отчаянии попытался бросится на помощь девушке. Но слишком поздно — их уже разделила смердящая и рокочущая живая стена из гоблинов. Даже через десяток метров он ловит её взгляд, направленный на него, и понимает, что она хочет сделать. Отчаяние, черное, как ночь, заполняет его сердце.

Губы Сакуры шепчут какие-то слова, и девушка падает на колени, бросая меч.

11 мая 2023 года, Китанагоя, Городская больница, Палата № 410

— Пожалуйста, не уходи от меня, не оставляй меня одного!

Тора держит такую маленькую и такую хрупкую руку сестры в своих больших ладонях. Он смотрит на её слегка дергающееся от иллюзорной боли тело, и в груди у него все горит от разрывающих его чувств жалости и несправедливости.

«Почему я не могу быть рядом с ней в ее битве? Почему мы вынуждены вести в одиночку эту войну? Будь проклят этот шлем! Из-за него я не могу сейчас даже увидеть ее лицо, мне не позволена даже эта малость!»

Слезящимися глазами Тора всматривается в бездонную глубину белого пластика, захватившего разум Сакуры, и в мерцании сигнальных огней на его корпусе ему вдруг видится какая-то система. Сознание Торы как будто переносится на другой уровень бытия — туда, где Сакура ведет свой бой. Затуманенным взором он проваливается в чередование зеленых и красных огней.

Он видит огромную пещеру.

Он видит выход.

Он видит, как толпа каких-то тварей окружает хрупкую девушку, судорожно сжимающую меч в левой руке.

Он видит, как монстры в безумии и ярости нападают на неё.

«Живи. Есть и другие миры, кроме этого» — тихо шепчет девушка, обращаясь к воину с копьем, который в десяти метрах от неё хочет броситься ей на помощь.

Он видит, как девушка бросает оружие и становится на колени.

Хриплый крик вырывается у него из горла, крик уже не человека, а зверя. Осознание собственной никчемности и боль от потери разрывают сердце. По щекам текут слезы, а в голове долбит отбойным молотком только одна мысль:

«Пожалуйста, на надо! Прошу тебя!»

Но все мольбы к жестокому миру бесполезны. И вот, Сакура закрывает глаза, чтобы принять свой смертельный удар.

И в последний миг перед тем, как видение растаяло перед его глазами, Тора видит, чувствует, ощущает, как его сестра-близнец одними губами шепчет его имя.

Раздается оглушительный писк приборов. В коридоре уже слышны чьи-то шаги. Тора пытается снять демонический шлем с головы девушки, но поздно, слишком поздно — тот уже убил её. Её тонкое тело под больничной пижамой бьется в конвульсиях. Стараясь снять шлем, парень наваливается на девушку, но проклятое устройство не поддаётся, пока индикатор блокировки замка не окрашивается в зеленый цвет. Лишь тогда дрожащими руками Тора снимает шлем с сестры под пронзительный писк приборов, чертящих прямые линии.

Спутанные каштановые волосы выскальзывают из-под шлема, разметавшись спутанными прядями по подушке. Впервые за несколько месяцев увидев лицо сестры, Тора поразился, насколько она прекрасна. Глаза девушки закрыты и кажется, что она только что уснула ангельским сном. Не в силах смотреть на неё, Тора обнимает сестру, и слезы его прочерчивают на её коже мокрые полоски.

— Ненавижу!

Крик боли вырывается из его горла.

— Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!

Шепчет он, аккуратно ложась рядом с любимым человеком.

— Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!

Его пальцы касаются такого холодного пластика шлема и в голову приходит безумная мысль. Почему бы и нет? Ему больше нечего терять, кроме своих цепей.

— Ненавижу тебя, Каяба!

Говорит он последний раз этому миру и надевает нейрошлем сестры себе на голову.

В нём еще стоит её запах. Он слышит, как открывается дверь больничной палаты. У него есть пара секунд, одну из которых он тратит, нащупывая рядом с собой еще тёплую руку Сакуры и крепко сжимая её.

А вторую секунду он тратит чтобы сказать свои последние слова реальному миру:

 — Sword Art Online. Вход.