"Новое ам-плу-а" (гет)

Панси привычно явилась в гости к Блейзу через неделю. Выглядела она так, словно между ними не было никакого раздора. С одной стороны, её чрезвычайно приподнятое настроение обрадовало Забини, но с другой — показалось ему несколько подозрительным. Он не первый год знал Панси, поэтому разумно считал, что та уже что-то придумала. И потому на протяжении всего их свидания с тревогой ждал от неё какого-либо подвоха.

Лёжа в кровати вместе с Панси, в голове Блейза проносились разные воспоминания.

— Можешь встречаться с кем угодно, Блейз. Но знай, что не каждому человеку суждено прожить долгую и счастливую жизнь в любви. Только достойные смогут выжить, — с нежностью в голосе говорила ему мать, но при этом смотрела на него хладнокровным взглядом, не ведающим о пощаде.

Так мать ему однажды непрозрачно намекнула о том, чтобы он тщательно выбирал любовного партнёра и не влюблялся в кого попало. С тех пор Забини старался при ней не поднимать эту тему. И быстро менял её, если уже мать сама начинала расспрашивать его.

Панси была тем самым спутником. Достойным для Блейза. Но достаточно ли достойным для его матери? Забини точно не знал. Поэтому боялся за жизнь Панси. И, прижимая её к себе, прокручивал в голове моменты, когда впервые осознал свои чувства.

Блейз направлялся на следующий урок. В десятке метров впереди шла группка его однокурсниц со Слизерина, среди которых особо выделялась Панси. А всё потому, что во время рождественских каникул она подстриглась. И теперь всегда, когда она наклоняла голову, из-под её каре на затылке проглядывали коротко стриженые волосы. Из-за чего Забини по неизвестной для себя причине постоянно на них засматривался…

Другой эпизод случился с Блейзом уже через полтора года после окончания школы. В тот день бывшие однокурсники из Слизерина собрались вместе в скромную компанию из четырёх человек. И были они уже не друзьями, но вполне себе оставались приятелями.

— Почему Драко не пришёл на встречу? Я думала, он придёт… — обиженным тоном ныла Панси. С немалой долей раздражения Забини подметил, что Панси всё ещё сохла по Малфою.

— У него важные дела. Он просил передать всем привет и сказал, чтобы мы его некоторое время не тревожили, — открывая своё сливочное пиво, терпеливо объяснила Миллисента, которая была организатором встречи. — Понятия не имею, чем он сейчас занимается, так что не спрашивайте меня об этом…

— А я знаю. Он готовится к свадьбе. Невеста — Астория Гринграсс. Поэтому Дафна тоже не смогла прийти сегодня, — охотно поделился Гойл, и тотчас на его лице отчётливо проступило озарение, что он сболтнул лишнего. — Ой! Он же попросил меня пока никому об этом не говорить.

— Что?! Почему он не сказал об этом мне?! — вскрикнула Панси, вытаращив на него глаза. Решив уйти от разговора, Гойл замолк, привычно притворившись тупоголовым болваном, и старательно смотрел куда угодно, но только не на неё. Миллисента тоже не горела желанием разбираться с Панси, поэтому сосредоточилась на своём сливочном пиве. Один лишь Блейз не прятал взгляд. Панси давно порядком достала его своей доходящей до фанатизма влюблённостью к Малфою, демонстрируемой всем и каждому.

— Наверное, он догадывался, что ты закатишь истерику. Идентичную той, что ты устроила сейчас, — ехидно поддел Забини.

— Заткнись, Забини! — вспылила Панси.

— Сама замолкни! Ты постоянно отвратительно себя ведёшь, Паркинсон. Как будто в мире не существует более достойных мужчин, чем твой милый Драко, — передразнил её Блейз. — Оглянись вокруг хоть раз в жизни!

— Ну, и кто, по-твоему, здесь лучше него? — с насмешкой спросила она, неопределённо указав рукой на сновавших рядом людей. Гойл насупился, но не решился вмешаться в их стычку. Однако Забини молчать не стал.

— Я определённо лучше, — высокомерно парировал он, сам того от себя не ожидая.

Панси удивленно посмотрела на него, на протяжении нескольких секунд утратив дар речи.

— Шутишь, что ли? — наконец, опомнившись, прыснула она.

Нет, Блейз не шутил. Он так и хотел ей тогда об этом сказать, но вовремя сдержался. Ведь Панси в то время, кроме Драко Малфоя, не воспринимала никого как потенциального партнёра.

Забини заботливо укрыл одеялом голые плечи Панси, вследствие чего она сонно моргнула и, пошевелившись, заразительно зевнула.

— Уже пора? — вяло спросила она.

— Да. Но ты можешь остаться, — предложил Блейз, на что Панси присела и с видимым наслаждением потянулась. В результате чего Забини открылась весьма заманчивая картина, от которой было преступно отводить глаза. И, несомненно, Блейз не стал этого делать.

— Не утруждай себя, — тихо ответила Панси, упав обратно на подушку, и принялась гладить его по руке. Некоторое время они провели в приятной тишине.

— Блейз, послушай меня, — с ленцой позвала Панси, довольно растягивая слова.

— Слушаю тебя внимательно, — настороженно ответил Забини. Он уже был готов вернуться к той спорной теме, поднимавшейся Панси несколько раз. И таки решил, какой даст ей ответ.

— Я приготовила для тебя сюрприз, — выдала она.

— Какой? — слегка удивился Блейз. — Это ведь никак не связано с моей матерью? Я могу прямо сейчас дать тебе ответ, если хочешь…

— Тс-с, позже поговорим об этом, — с улыбкой остановила его Панси, приложив палец к его губам. Забини безмолвно кивнул.

— Так вот. Чтобы увидеть этот сюрприз, тебе придётся завтра к шести часам вечера кое-куда сходить, — интригующим тоном продолжила она. — Ты ведь придёшь?

— Ладно, — после незначительной паузы согласился Блейз.

— Тебе нужно прийти по адресу… — Панси склонилась над ним и шёпотом сообщила адрес, после чего встала с кровати и принялась одеваться.

Перед самым выходом Панси порылась в сумочке и достала оттуда упакованную коробочку, отдав её Забини.

— Вот, возьми.

— Что это? — спросил Блейз, крутя её в руках.

— Духи. Просто захотелось тебе их подарить, — пояснила Панси, накидывая себе на плечи мантию.

— Спасибо, — нейтральным тоном произнёс Блейз, не зная, что ещё можно добавить.

— Не забудь. Я буду тебя ждать, — приблизившись к Забини, соблазнительным голосом Панси зашептала ему на ухо. Напоследок целомудренно поцеловав Блейза в щёку, Панси покинула его.

На следующий день, перед тем как отправиться по указанному Панси адресу, Забини воспользовался подаренными ею духами. Они имели насыщенный терпкий аромат, который понравился Блейзу, несмотря на сильную горечь. Частые совпадения во вкусах — это был ещё один существенный плюс в их отношениях с Панси, помимо физического и эмоционального влечения, а также взаимоуважения, нередко переходившего в обоюдные дружеские насмешки и подколки.

Прибыв на место, Забини со скепсисом окинул взором выцветшую вывеску «Ателье эксклюзивной одежды мадам Тремблей». Что-то подсказывало ему, что сюрприз Панси может оказаться не очень приятным для него. Но она определённо сумела завлечь Блейза в эту игру с непредсказуемым результатом.

Постучав дверным молотком, Забини принялся ждать. Вскоре он услышал торопливый стук каблуков, дверь щёлкнула и её открыла Панси, которая просияла при виде Блейза.

— Проходи скорее, — полушёпотом сказала она, приглашая его внутрь здания. Зайдя в помещение, Забини пронаблюдал, как она затворила дверь, а затем выжидающе уставился на Панси, взглядом требуя от неё ответа на вопрос, в чём заключается сюрприз.

— Побудь здесь. Мне нужно ненадолго отлучиться, — не спешила сознаваться Панси и, с неприступным видом покинула комнату, поднявшись вверх по лестнице. Подобное поведение со стороны Панси прямо-таки кричало о том, что она собралась его помучить. И Блейзу оставалось только гадать, сколько времени будет длиться его истязание. Поняв, что он от Панси в данный момент ничего не добьётся, Забини решил расслабиться и присесть. Потому он направился к одному из двух кресел, единственной стоявшей мебели во всей прихожей.

Внезапно какая-то дикая чёрная бестия неизвестно откуда выскочила и зашипела на него. Блейз замер, потянувшись к карману мантии, где находилась палочка, и, когда рассмотрел пушистую тварь, у него сразу отлегло от сердца. Это был всего лишь какой-то паршивый полукниззл, который вздумал на него огрызнуться. Аккуратно обойдя злобного кота с вздыбившейся шерстью, Забини расположился в ближайшем от него кресле. Блейз понятия не имел, зачем Панси пригласила его сюда и что это за место вообще. Ко всему прочему она где-то задерживалась.

Когда со стороны лестницы послышались шаги, и кто-то спустился вниз, Блейз обернулся, думая, что это вернулась Панси, и тут же опешил. Потому что это была не она. Потому что это был совершенно другой знакомый Забини человек. Потому что к нему вышла его мать.

Она улыбалась Блейзу, сверкая тёмными холодными глазами.

— Что ты здесь делаешь? — была первая связная мысль Забини, которую тот озвучил.

— Блейз, не стоит обвинять свою мать в том, чего она не делала, — вместо ответа произнесла мать. — Я не следила за тобой. Нет. Меня любезно пригласила одна очаровательная леди.

— Я ничего не говорил, — нахмурился он.

— Но ты об этом подумал, признай, — не растерялась она. — Хорошая мать и без легилименции сумеет прочитать своего ребёнка. Я же действительно хорошая мать. Но тебе и так это известно.

— Где Панси? — задал Блейз единственно важный на тот момент вопрос.

— С ней всё в порядке. А вот с тобой не всё так хорошо, как мне казалось. Жаль, — с нескрываемым сочувствием сказала мать.

— О чём ты? — не уловил смысла Забини.

— Иначе, зачем взрослому парню целых два года целенаправленно скрывать от матери, что у него есть девушка, — растолковала она ему.

Их напряжённую беседу прервал протяжный вой, донесшийся откуда-то сверху.

— Ох, эта упрямица. Опять она закатила истерику, — вздохнула мать. — Вернёмся к разговору позже, Блейз.

Вой приближался, перемежаясь криками. По ступенькам спустилась мрачная Панси, а за ней, размахивая руками, следовала по пятам какая-то женщина, обвешенная пёстрыми шалями, которая показалась Блейзу смутно знакомой. Именно она являлась источником воплей.

— Но я же провидица! Праправнучка самой Кассандры Трелони! Я не могу заниматься другим делом! Не могу оставить своё предназначение, загубить свой редкий дар! — возмущалась она, поправляя свои очки с толстыми линзами. — И я ни за что не переоденусь в те уродливые тряпки!

Забини с трудом, но всё-таки опознал в ней профессора из Хогвартса. И, вроде бы, она преподавала Прорицания — факультатив, на который он на третьем курсе не стал записываться.

— Давайте поговорим начистоту, мадам Трелони, — мягко вмешалась в её тираду мать. — Ну, какая из вас провидица? Вы похожи на шарлатанку. Но даже такой шарлатанке как вы смена занятия пойдёт на пользу. И это не говоря о том, что смена имиджа вам тем более не повредит, — с презрением припечатала она, всем своим видом не одобряя одежду Трелони.

— Мерлин, помоги сим невеждам! — театрально воскликнула Трелони, воздевая руки к потолку. — Вы можете отрицать мой дар, но внемлите моему предупреждению, что в следующем деле вас постигнет ужасное разочарование. Вы не добьётесь поставленной цели. Вы только зря пригрели у себя под боком смерть!..

— Прекратите гадать! Это бесполезно, потому что я не верю в подобную ересь, исходящую из уст отъявленной мошенницы, — лицо матери исказилось от отвращения. Она попыталась заткнуть Трелони, но ту уже было не остановить.

— Не забывайте, что смерть и вас заберёт! И утащит с превеликим удовольствием. Я бы на вашем месте опасалась! Потому что однажды ночью вас лично посетит Грим!.. — устрашающим тоном молвила Трелони. Панси меж тем подкралась к Блейзу.

— Пойдём, Блейз. Нам надо поговорить, — шепнула она ему на ухо и потянула Забини за собой на второй этаж, оставив его мать разбираться с разбушевавшейся Трелони.

На втором этаже обстановка выявилась не менее запущенная, чем на первом. На стенах отваливающиеся и исцарапанные кошачьими когтями обои, в коридоре полнейшее запустение, как будто это был заброшенный дом. Но Блейзу тогда было не до созерцания местного убогого антуража. Забини выжидающе смотрел на Панси, которая тихо себя вела. Она выглядела виновато.

— Такой сюрприз ты собиралась мне преподнести, да? — упрекнул её Блейз.

— Это был единственный подходящий способ, чтобы выманить тебя, который я сумела придумать и организовать, — ответила Панси, неопределённо пожав плечами.

— Что ж, в таком случае сюрприз действительно удался. Только чувствую я себя гадко и обмануто, ведь ты даже не спросила моего мнения на этот счёт, — холодно сказал он.

— Я спрашивала тебя на прошлой неделе. И твой ответ был отрицательным, — оправдывалась она.

— Неправда. Насколько я помню, ты давала неделю на размышления. А потом назло решила устроить мне «приятный сюрприз», чтобы не оставить выбора! — выпалил Забини.

— Да, всё так, как ты сказал, — устало призналась Панси и погрузила пальцы в волосы, не обращая внимания на то, что они взлохматились. — Но в первую очередь я обратилась к твоей матери за помощью, а не для разрешения нашего спора кардинальным способом.

— Зачем тебе потребовалась её помощь? — удивился он.

— Чтобы воплотить в жизнь одну идею. Но мне бы не хотелось остаться ни с чем, поэтому я попросила о помощи того, кто профессионал в умении получать прибыль из ничего или попросту наживаться на всём, — поведала Панси.

— Ты переоцениваешь мою мать.

— Это ты её недооцениваешь, — парировала она. — К тому же привлечь её к делу оказалось легко, стоило лишь признаться, что я твоя девушка…

— Угу, — хмыкнул Блейз.

— …и намекнуть ей, что в будущем я намереваюсь стать миссис Забини, — с усмешкой закончила она. Забини обомлел от столь неслыханной наглости.

— Ты шутила с огнём, когда ей это говорила. Ты в своём уме, Панси? — вскинулся он.

— Нет. Я уже давно без ума. От тебя, Блейз. И ты это хорошо знаешь, — произнесла Панси и принялась нарочно красоваться перед ним, на что Блейз снисходительно покачал головой.

— А если бы ты меня вчера не остановила, то сегодня уже бы точно знала, что я собирался дать согласие, чтобы официально объявить о наших отношениях и моей матери, и твоим родителям, и всем остальным, — не остался в долгу он. — Но так как ты подняла разговор о свадьбе, позволь задать вопрос. У меня будет время для размышлений или ты опять приготовишь сюрприз, организовав всё без моего ведома?

Панси поражённо смотрела на Забини, а затем прильнула к нему, крепко обняв его за шею, и уткнулась носом в его плечо. Блейз в свою очередь прижал её к себе, обняв за талию.

— Ты воспользовался духами, которые я тебе подарила? — невпопад хихикнула Панси.

— Конечно, — кивнул он.

— Ты так приятно пахнешь, — выдала она. — Надо идти обратно, но я совсем не хочу от тебя отходить.

— Значит, постоим здесь ещё минуту, и тогда пойдём, — предложил Забини.

И они постояли, в тишине упиваясь представившимся моментом. Чтобы, наконец, с серьёзным настроем вернуться к насущным проблемам. К двум упрямым женщинам, которые продолжали ругаться внизу.

Неизвестно как, но мать всё же уговорила Трелони преобразиться. Пока Панси и мать возились с ней, Блейз успел задремать в кресле. Разбудил его новый вопль Трелони, которая ворвалась в прихожую, с силой толкнув отвратительно скрипящую дверь.

— Великий Мерлин! Что вы со мной сотворили! Что вы со мной сотворили! — горько стенала Трелони, ощупывая свое накрашенное лицо и уложенные волосы. — Меня изуродовали! Изверги!

— Пф, всего-то накрасили, причесали и переодели в подходящий для вас наряд, — фыркнула Панси, высунувшись из соседней комнаты. — И, кстати, не забудьте поменять свои отвратительные очки на вот эту элегантную маску, — сообщила Панси, протягивая чёрную маску Трелони.

— Ни за что! Я без них и дракона вблизи не разгляжу! — воспротивилась та.

— Но это же временно. Когда сеанс закончится, мы потом вернём вам их обратно. И вы сможете опять завернуться в свои нелепые шали. Не забывайте, что вы это делаете, прежде всего, ради собственного благополучия. И помните наши инструкции, — наставительным тоном сказала Панси, заменив ей очки на маску, в результате чего Трелони стала часто моргать и подслеповато щуриться.

— Блейз, ты же поучаствуешь в нашем маленьком эксперименте? — Панси перевела на него пристальный взгляд и расплылась в чарующей улыбке.

— Куда я от вас денусь? — ухмыльнулся Забини, устроившись удобнее в кресле.

— Именно, — самодовольно подтвердила Панси.

— Даже непроглядная пелена перед глазами не укрыла моё внутреннее око от созерцания поблизости витающего особо плотного и скверного духа чванливости, — пробормотала Трелони. Проигнорировав её колкую реплику, Панси направилась обратно.

— Надо будет как можно скорее заняться ремонтом этого запущенного заведения. Эта дверь просто ужасна… — успел услышать её Блейз, прежде чем она захлопнула за собой дверь, оставляя его наедине с подозрительно умолкнувшей Трелони.

Забини с любопытством принялся разглядывать её обновлённый внешний облик подробнее. В сравнении с тем, какой она была, и какой стала — небо и земля. Теперь Трелони выглядела опрятно, её густые неухоженные волосы были уложены в необычную высокую причёску, почему-то напоминавшую Блейзу пизанскую башню, которую ему однажды довелось посетить втайне от матери вместе с одним из отчимов, погибшим вскоре после этой поездки под маггловским поездом.

Стиль одежды был подобран такой же специфичный, как и сама Трелони, но противоположный излюбленной ею эклектике. Авангард — как сразу бы разъяснили маггловские портные. И чёрная маска, отлично дополнявшая весь облик, наполовину скрывала её накрашенное выразительным макияжем лицо от пытливых глаз Забини.

В этой женщине-загадке невозможно было узнать бывшего преподавателя Прорицаний.

— Начнём наш сеанс, — низким голосом нарушила она тишину, разом распрямив плечи, а затем сменила зажатую позу на расслабленную. Так Блейз понял, что она с необычайной лёгкостью погрузилась в новый образ, примерив на себя незнакомую маску. И стала соответствовать ей.

Трелони присела в оставшемся кресле, стоявшем напротив того, в котором сидел Забини.

— Мистер Забини, поведайте мне, что вас больше всего тревожит на данный момент? — она деловито задала вопрос.

— Не уверен, что бы такого вам рассказать?.. — сообщил он, мимолётно окинув глазами облупленный потолок, с которого свисала паутина.

— Что разрушает вашу жизнь? Возможно, есть что-то, от чего бы вы хотели избавиться? — не унималась Трелони. — Или же кто-то?

— Ну… — протянул Блейз.

— Я чувствую, вас что-то гложет. Не держите это в себе, — мягким тоном поощрила его она и обратила на него свой взгляд с поволокой, от которого Забини резко бросило в жар, а в голове словно распространился тягучий туман.

И Блейз не выдержал. Он принялся выкладывать всё, что его беспокоило. Всё, что у него накопилось на душе за прошедшие дни, недели и месяцы. Его просто понесло. Забини говорил и говорил, пытаясь при помощи слов избавиться от той воображаемой чёрной заразы, что сидела внутри него. Что росла и медленно отравляла его, причиняя эмоциональную и душевную боль.

Не стоило недооценивать депрессию. Она была не менее жестоким орудием пыток, чем палочка, которой наколдовывали Круциатус.

Вероятно, нескончаемый поток речи иссяк через полчаса, а может и через час. Но Блейз впервые за всю жизнь так разговорился, что его горло сильно пересохло и начало першить.

— Наконец-то этот кошмар завершился! — с облегчением выдохнула Трелони и с отвращением отбросила маску. — Верните мои очки!

А Забини так и продолжал сидеть в кресле, и растеряно глядеть в пустоту. В его голове не осталось никаких мыслей, только непривычный покой. Значило ли это успешное завершение их пробного сеанса?..

В любом случае через пару недель их «Дом порицаний» был отремонтирован, полностью приведён в порядок и был готов принимать всех нуждающихся. А такие сразу нашлись.

Первым клиентом стал некий Кормак Маклагген. Он вёл себя самоуверенно и с удовольствием делился проблемами, смакуя их. Он жаловался на своего тренера. На то, что тот не признавал его талант в квиддич, на то, что не слушал правильные идеи Маклаггена, и что часто держал его в запасе, практически не выпуская его среди основного состава.

Квиддич, квиддич, квиддич. Это единственное, что Блейз слышал от Маклаггена в течение всего сеанса. И тем ужаснее для Забини выяснилось, что его мать в качестве своей следующей жертвы выбрала именно этого самовлюблённого спортсмена. Иначе чем ещё объяснялся тот факт, что мать после сеанса специально вызвалась его проводить, причём принялась подробно расспрашивать Маклаггена как о его квиддичной карьере, так и в целом о квиддиче. К чему мать до этого момента относилась исключительно нейтрально, не выказывая никогда какого-либо пристального интереса.

Как же Блейз узнавал о том, что происходило во время сеанса?

Элементарно. Хоть Блейз не принимал непосредственное участие во всей этой авантюре с «Домом порицаний», но он имел возможность подсматривать за происходящим на сеансах в специальный незаметный глазок, который специально встроила Панси в стене прилегающей комнаты. Подслушивать тоже было легко. При помощи удлинителей ушей — популярного товара из магазина Уизли. И это показалось Забини особенно ироничным, когда он подслушивал за сеансом с Джинни Уизли.

Может Уизли, как Панси когда-то отметила, и нравилась раньше Блейзу, но, видит Мерлин, он был рад, что из-за статуса Уизли, как предательницы крови, не имел никакой возможности подступиться к ней. Судя по услышанной из сеанса отповеди, родители донельзя прессинговали Уизли насчёт того, чтобы она с Поттером завела ребёнка. В то время как самой Уизли пока не хотелось прерывать квиддичную карьеру в качестве охотника в команде «Холихедских Гарпий».

К сожалению, у Забини не было возможности использовать любую подслушанную новость в каких-либо целях, поскольку мать заставила его наравне с собой, Панси и Трелони подписаться под специальным магическим договором о неразглашении информации, полученной от клиентов во время сеансов, во избежание всякого рода искушений и проблем. Однако Блейз быстро примирился с этим ограничением.

Реклама матери сработала потрясающе. Их заведение быстро набирало популярность. Дошло до того, что однажды «Дом порицаний» посетил сам министр магии Кингсли Шеклболт.

Трелони оставалась единственным человеком, кто выглядел недовольным «Домом порицаний». Но вместе с тем она исправно продолжала давать сеансы. Забини догадывался, что возмущения ее были только для видимости. А после визита министра магии случилось чудо. Она совсем прекратила выказывать вслух своё недовольство, и вообще на некоторое время погрузилась в себя. Чем это было вызвано, Блейз понятия не имел и, по правде говоря, не жаждал знать, считая, что это не его личное дело. Забини волновала лишь Панси.

В целом у него отношения с ней за последнее время полностью наладились, и всё было с ней прекрасно. Но после первого и единственного разговора с матерью на эту тему, Блейза не покидало ощущение подспудной тревоги за жизнь Панси. И он не знал, как одновременно уберечь её от матери, и как подступиться к той, чтобы она не трогала Панси.

— Блейз, — однажды спустя некоторое количество дней мать громко обратилась к Забини, жестом подозвав его.

— Да? — отреагировал Блейз, подходя к ней.

— Я только хотела сказать, что одобряю твой выбор, — с улыбкой тихо произнесла мать, легонько похлопав его по плечу, и оставила Забини в одиночестве осмысливать её слова. Возможно, всё было в действительности не так уж и плохо, как он думал прежде.