Ничто не истинно (джен)

Личные записи Сары Фрай, спрятанные в закодированной папке ее компьютера:

«Вам знакома такая фармацевтическая компания, как «Абстерго Индастриз»? Одна из крупнейших мировых корпораций, занимающаяся содействием техническому прогрессу человечества. Причастная к большей части открытий и научных исследований. Сотни филиалов по всему миру. Огромнейшие лаборатории. Миллиарды долларов в оборотах. Одна из крупнейших корпораций в мире, имеет большое влияние в каждом городе. Свои люди в органах власти, начиная от полиции и заканчивая политикой. Это то, что мы видим каждый день: экономические и политические процессы, научный прогресс, в общем, мировое господство. Но знаете, что постоянно остается за кадром? Почему «Абстерго Индастриз» всегда остается в тени? История, дамы и господа. История.

Я не буду писать о истории тамплиеров, начиная с доисторической эпохи, да и в общем то, этот текст читать никто не будет (на самом деле я пишу по настоянию моего личного психолога, который, кажется, всерьез думает о том, что я страдаю биполярным расстройством и который уверен, что мысли должны выражаться на бумаге или в печатном виде) скажу лишь только, что их власть достигла огромных пределов, что и поспособствовало основанию «Абстерго». Первый план ее создания был разработан в 1910 году, хотя официально компания была основана в 1937. Тамплиеры планировали создать новый мир, в котором они имели бы абсолютный контроль. На первый взгляд, утопическая идея — мир безраздельного контроля. На деле же — чистого вида тоталитаризм. Тамплиеры всегда были озабоченны идеей создания небольшой правящей элиты, которая будет контролировать все аспекты жизни цивилизации.

Немаловажную роль в истории тамплиеров имеют поиски неких Частиц Эдема, так называемых артефактов, способных контролировать действия и эмоции человека. Наиболее выделяемые из них, Яблоки Эдема, использовались на протяжении всей истории человечества. Обнаружив силу Яблок, тамплиеры начали за ними охоту, однако на протяжении веков им оказывало противодействие братство ассассинов, в чьи интересы не входил захват тамплиерами власти. Ассассины имеют противоположную идеологию, сопровождающуюся идеями о создании идеального мира, где преобладает свобода и демократия. В общем, на любой тоталитаризм найдутся свои анархисты. По правде говоря, я мало что знаю об их планах и целях, ведь нахожусь в руках тамплиеров. Как и пол дюжины чертовых частиц Эдема.

Чуть позже компания тайно работала над устройством, которое могло бы считывать генетическую память. В том же году закончилось его создание и оно получило название — Анимус. «Абстерго» принялось упорно искать испытуемых. На протяжении нескольких лет «Абстерго» похищает людей, являющихся ассассинами по рождению, а почти все ассассины передают свои знания по наследству, причем чем больше хронология ассассинов в роду, тем больше информации заложено в генетической памяти объекта. Поэтому то и я здесь. Я ассассин.

Но отойдем от истории борьбы двух орденов чуть по дальше и перейдем ко мне, все-таки, это мой дневник и моя история. Ведь были времена, когда я понятия не имела о своем происхождении и, в общем то, мое «ассассинство» никак не влияло на мою жизнь, пока «Абстерго» не похитили меня. На самом деле, я британка, родилась городе Гилфорд, графство Суррей, в 1991 году. Однако, детство, проведенное в Англии, я почти не помню: мне было без недели одиннадцать, как мой отец внезапно скончался от сердечного приступа. Знаете, такое странное чувство, когда теряешь родного человека — никак не можешь поверить в то, что его больше нет. Но когда годы беспощадно летят вперед, оставляя лишь галочку на твоем лице в виде морщинок, а память накидывает на воспоминания легкую вуаль, сложно поверить, что он когда-то был.

Нет, конечно же, что-то я помню. Помню лицо, правда по большей части по фотографиям. Помню голос, помню даже некоторые коронные фразы. В детстве отец часто заставлял меня отгадывать различные загадки. Помню, как я проходила целые квесты по дому, чтобы найти свой рождественский подарок. Отец всегда приговаривал: «Ничто не спрятано, все разгадано».

По рассказам моей матери, отец имел большое влияние в банковской сфере, однако, по ее словам, в последние годы его жизни у него было много долгов и проблем с влиятельными людьми, поэтому, почти сразу после его смерти мы переехали в Норвегию.

Юность я провела в Осло, (хотя я предпочитаю считать, что в 25 юность все еще продолжается), окончила полицейскую академию и в свои 23 года уже работала помощником детектива в полицейском участке номер 36 по улице Нидален. Изредка, выпрыгивая из горы пыльных бумаг и грязных кружек кофе, выезжала с детективом на задержание, вытаскивала трупы из подвалов, бывало даже, попадала в перестрелку, не помню правда, в каком деле, кажется, когда наш участок брал группировку, занимающуюся наркоторговлей. Раньше мне никак не удавалось понять, откуда я всегда знаю, куда целиться? Почему всегда, когда я смотрю в толпу, я вижу того, кто мне нужен? Почему мне кажется, будто бы моя цель как будто бы подсвечена красным цветом? * А когда я смотрю на доску расследования, то даже не нужно проводить нитки от одной зацепки к другой. Мои глаза как будто бы сами их прорисовывают.

В руках у «Абстерго» я оказалась по воле случая, а может и по собственной глупости и расторопности, я не знаю. В тот вечер я изрядно напилась в баре, мы с коллегами отмечали окончание трудной недели. Когда я вышла на улицу подышать «свежим» воздухом, в радиусе 50 метров наполненным клубами сигаретного дыма, меня засунули в машину и вкололи что то, что вырубило меня почти на сутки.

В основном, со мной работала София Риккин, дочь Алана Риккина, главного исполнительного директора компании. После долгих бесед и убеждений, хотя убеждения эти скорее были угрозами нежели просьбой о помощи, меня положили в Анимус, по своему виду напоминающий гроб со стеклянной крышкой и множеством проводов. То, что было в Анимусе, имеет тонкую грань с фантастикой. Каждая клеточка твоего тела как будто бы заменяется другой, мысли и разум переплетаются узлом, как будто бы одна личность внутри тебя замещает другую. Я видела тех, в чьей памяти копались годами и видела, что с ними становилось. Полная потеря себя собственного. Настоящее безумие.

Опять же, по воле случая, моя надобность «Абстерго» не оказалась велика, у них уже был в руках объект 18, в чьих мозгах копались гораздо больше, чем в моих. Потомок Иви и Джейкоба Фрай и так находился уже на грани расщепления, в моей же памяти они прокручивали события жизни Лидии Фрай, внучки Джейкоба, как оказалось, моей пра-пра-пра-бабушки, которая работала с молодым Уинстоном Черчиллем в Первую мировую войну. Лидия нехотя вступила в братство ассассинов и род ее действий был скорее политический, борьба за свободу прав женщин в Парламенте несколько отдалила ее от причастности к поискам Частиц Эдема. Однако, воспоминания о некоторых артефактах все таки сыграли на пользу «Абстерго» . Меня и сейчас время от времени «укладывают», но уже намного реже. Полгода назад они пообещали избавить от «сетей пленницы», если я соглашусь на сотрудничество с ними и предложили работу, Алан Риккин даже вызывал меня на личное собеседование в Мадрид, пару раз обмолвившись словами о возможном моем вступлении в орден. Последние месяцы я занята поиском артефакта, утерянном тамплиерами в 1942 году, когда Норвегия находилась под оккупацией немецких войск, и я думаю, мне наконец удалось его найти…»