Я разменивал радость, как по заученному,
Ничего не откладывая в долгий прок,
Пока ветер, до дыр продувающий Купчино,
Не нагнал меня на выходе из метро.

Налетел, подхватил и вдруг как-то рассеянно
Обнял, ослабив тугие круги,
И печали мои отфутболил к северу,
Где земли безвыходны и наги.

И сказал этот ветер мне, ошарашенному:
«Послушай, мне кажется, нам по пути.
Я в провожатые не напрашиваюсь,
Но надёжнее друга тебе не найти.»

<...>

Я узнал этот ветер, он был мне знаком —
Синий пот и зарубка на южном резце.
Он давно хотел стать моим проводником —
Оборвать мои цепи, обозначить мне цель.

«Мне известно всё до последней дроби, —
Говорил он и лезвием лез под пальто. —
Я знаю, что кто-то тебя торопит,
И я даже могу догадаться, кто.